ограничительные меры в отношениях между Россией и ЕС

Текст и мотивировка первых трех решений совпадают дословно, то же самое можно сказать и о решениях, принятых 26 октября 2016 года.Второй проблемой санкционной политики ЕС является формальное требование к обоснованию включения и поддержания лица в санкционном списке. Первоначально фигуранты включались в списки без объяснения причин. Примером может служить «Организация Моджахедов иранского народа»: она была немотивированно включена в санкционный список ЕС <9>. Аналогично, без какого-нибудь обоснования, в террористический список ЕС был включен и родоначальник успешной практики по исключению оттуда через Суд ЕС - Ясин Кади. В решении по его жалобе Суд ЕС указал, что адресные ограничительные меры должны подпадать под требования верховенства права (ruleoflaw), в том числе в части обязанности Совета ЕС: четко изложить основания для включения; обосновать необходимость включения доказательствами; уважать право на защиту и обеспечить эффективный судебный контроль при соблюдении принципа пропорциональности.Главную роль в появлении данной правовой позиции сыграл привлеченный к делу Генеральный адвокат Мигель ПоярешМадуру (Португалия). В своем заключении он отверг иммунитет политически окрашенных вопросов от судебного контроля, интересы поддержания мира и безопасности поставил на один уровень с правами лиц, а за судами признал ведущую роль в поддержании верховенства права в санкционной политике: «Суды ответственны и должны гарантировать, что все то, что является политически целесообразным в конкретный момент, должно соответствовать принципу верховенства права, при нарушении которого никакое демократическое общество в долгосрочной перспективе не сможет в действительности процветать».Четвертым, но теперь уже процессуальным вопросом является использование презумпций и освобождение Совета ЕС от бремени доказывания определенных фактов и событий. Право устанавливать презумпцию и возможность ответчика на ее основании избежать доказывания до сих пор является сложным и нерешенным вопросом судопроизводства в Суде ЕС. Как указано в пункте 8 ниже, российский секторальный список стал следом за «сирийским» новым полигоном для применения процедуры установления презумпций.3.2. Будущее и проблемы санкционной политики Европейского союзаАналогичные вопросы о проблемах и перспективах европейской санкционной политики, а также о роли и месте Соединенного Королевства в европейской санкционной политике встали перед властями этой страны во второй половине 2016 года. Однако основной темой было далеко не будущее санкционной политики после Brexit - главной причиной интереса было желание разобраться, почему введенные ограничительные меры часто отменяются Судом ЕС и можно ли как-нибудь оптимизировать процессы включения и ведения санкционных списков? 11 октября 2016 года Комитет палаты лордов по делам ЕС провел парламентские слушания с участием экспертов. 2 февраля 2017 года Комитет палаты лордов по делам ЕС опубликовал заключение. Ключевые положения и рекомендации документа заключаются в следующем.- В целях прозрачности и последовательности санкционной политики ЕС должен установить специальный стандарт включения и ведения санкционных списков, а его нормы - кодифицировать.- Совет ЕС должен обеспечить более высокие внутренние стандарты обоснованности включения фигурантов в список, а также предусмотреть эффективное средство правовой защиты против повторного включения лиц, которым удалось успешно исключиться через суд.- ЕС должен установить единообразную, надежную и справедливую процедуру, чтобы позволить судам ЕС оценивать конфиденциальную и секретную информацию, положенную в основу формирования того или иного списка.- Правительство Великобритании и Совет ЕС должны рассмотреть вопрос об учреждении должности омбудсмена по защите прав, включенных в санкционные списки.- Чтобы избежать ошибок при включении в списки не тех лиц, в срочном порядке должны быть сокращены сроки направления ответов на обращения фигурантов.- Правительство должно публиковать информацию, обосновывающую необходимость в том или ином списке, для чего, в каждом конкретном случае, оно должно назначать определенный орган власти ответственным за тщательную проверку оснований такой необходимости.- Великобритания должна на законодательном уровне предусмотреть возможность оставаться в европейском санкционно-правовом поле после Brexit и присоединяться к новым санкциям ЕС.3.3. Решение по делу Аркадия РотенбергаПервым из дел по существу требований об исключении из российского санкционного списка ЕС стало дело T-720/14 бизнесмена Аркадия Ротенберга. После принятия дела к производству Совет ЕС изменил мотивировку включения, поэтому на момент рассмотрения спора перед Судом были поставлены вопросы о недействительности как первоначальных актов ЕС в отношении заявителя, так и последующих актов ЕС <30>, изменивших их. Суд ЕС заслушал аргументы сторон 29 июня 2016 года. Генерального адвоката к этому делу Суд решил не привлекать. Доводы заявителя и схожие по фактическому составу прецеденты подробно рассматривались на страницах данного журнала. Судьей-докладчиком по делу был Гвидо Берардис (Италия), он же писал текст решения, поскольку вынесено оно со ссылками на два решения по «сирийскому» списку: руководителя сирийского Центрального банка АдибаМаялеха и старшей сестры Президента Сирии Бушры. В этих делах заявителям не удалось отменить акты Совета ЕС, касающиеся их, но судьей-докладчиком по обоим был Гвидо Берардис, и он же писал текст обоих судебных актов.Вынесенное решение показало, что введенные в отношении российских резидентов ограничения правомерны, только если они надлежаще мотивированы в актах ЕС, а указание в них фигуранта обосновано в суде. Ведомый собственной прецедентной практикой по сирийским или белорусским делам, Суд ЕС мог признать наличие в России «режима Путина», установить презумпцию поддержки крупными бизнесменами политики по аннексии Крыма или дестабилизации на юго-востоке Украины. Однако сделано этого не было. Было принято соломоново решение по принципу win-win, что подтверждает третий пункт резолютивной части решения про распределение судебных издержек: обе стороны сами несут свои расходы. Само решение Суда ЕС в отношении заявителя было следующим:а) А. Ротенберг как бенефициар сочинских строек и крупнейший акционер «Гипротрансмост» не должен был находиться в санкционном списке ЕС;б) А. Ротенберг как собственник компании «Стройгазмонтаж» и председатель совета директоров издательства «Просвещение» включен в список и находится в нем правомерно.Суд ЕС аннулировал акты ЕС в части, касающейся А. Ротенберга по вопросу «а», и не стал аннулировать акты в отношении заявителя, как это указано в пункте «б». В отношении периода с июля 2014 по март 2015 года оспариваемые акты ЕС в той части, в которой они касаются г-на Ротенберга, были отменены строго по формальным основаниям необоснованности его включения в список. Бремя доказывания соответствия личности заявителя установленным критериям включения лежит на Совете ЕС. Включенное в список лицо не обязано доказывать обратное.В увенчавшейся успехом для А. Ротенберга части в отношении периода с июля 2014 года по март 2015 года Суд ЕС признал Совет ЕС не справившимся с лежащим на нем бременем доказывания. То, что, по мнению Суда ЕС, не позволило ответчику, Совету ЕС, обеспечить доказательную базу, сводилось к следующему:- Совет ЕС даже не попытался привести доказательства, что заявитель был акционером «Гипротрансмост»;- Совет представил структуру владения «Гипротрансмост» в виде новости «Интерфакс»: она по большей части отсылает к другим статьям и первичным источникам, которые Совет, в свою очередь, не представил;- Совет не опроверг владение заявителем компанией «Гипротрансмост», что оспаривал сам заявитель, а представленная Советом ЕС в материалы дела статья из ежедневной деловой газеты «Ведомости» была основана на слухах.Представление Суду косвенных доказательств того, что заявитель владеет компанией «Гипротрансмост», признано Судом недостаточным для того, чтобы Суд мог счесть Совет ЕС исполнившим бремя доказывания.В остальном Суд подтвердил действительность актов ЕС, включивших в санкционный список ЕС определенных граждан России как лиц, ответственных за действия, которые подрывают или угрожают территориальной целостности, суверенитету или независимости Украины, а также как лиц, которые активно поддерживают как финансово, так и реальными действиями или извлекают выгоды от таких лиц. В отношении периода после марта 2015 года соответствующие санкционные акты ЕС признаны Судом мотивированными на должном уровне, а Совет ЕС признан выполнившим свою обязанность по изложению мотивов включения А. Ротенберга. Кроме того, Суд ЕС установил, что термин «ключевые лица, способные принимать решения (decisionmakers)» является чрезвычайно расплывчатым и не конкретизированным в актах ЕС от марта 2015 года <36>, а Владимир Путин, как ключевое лицо, способное принимать решения, из-за связи с которым А. Ротенберг подвергнут ограничениям, сам не находится в санкционном списке. В продолжение позиции про субъектный состав подпадающих под ограничительные меры лиц, в § 92 решения указано: исследуемые ограничительные меры являются реакцией ЕС на политику и действия российских властей только в отношении Украины и не могут являться реакцией на их поведение в иных сферах.Из данного решения можно извлечь один урок в процессуально-правовой плоскости. Британские адвокаты хотели проверить, как сработает качественно новый и экзотический довод о нарушении Советом принципов обработки персональных данных. Адвокаты пытались доказать, что факт включения их заявителя в санкционный список является формой клеветы, под которой может подразумеваться уголовно наказуемое поведение их доверителя, даже при том, что Совет ЕС не употребил слова «коррупция» или «преступление». Довод был отвергнут Судом как неприемлемый с таким обоснованием: даже если Совет ЕС нарушил нормы европейского регулирования персональных данных, это не является самостоятельным основанием для удовлетворения требований заявителя об исключении из санкционного списка.Апелляция на это решение не подавалась.ЗАКЛЮЧЕНИЕСанкционная политика ЕС постоянно эволюционирует. Данная эволюция связана не только с изменением политических реалий и необходимостью разработки новых инструментов для борьбы с различными вызовами и угрозами, но и с судебным контролем, осуществляемым Судом ЕС. Обширная практика Суда ЕС привела к разработке четких стандартов в данной сфере, в частности в области прав человека, а также к существенным изменениям в функционировании не только институтов ЕС, но даже и Совета Безопасности ООН. Многие из этих стандартов могли бы быть взяты на вооружение и другими странами, применяющими адресные санкции.Однако перед Судом ЕС встают и новые вызовы, связанные, в частности, с ограниченностью его юрисдикции в сфере ОВПБ, а также с практикой Европейского Совета по расширению санкционных критериев или по принятию новых актов, в которых те же лица вносятся в санкционные списки уже по другим основаниям. Именно поэтому контроль законности в отношении элементов общего действия, в особенности критериев для внесения лиц в санкционные списки, представляется особенно важным.В исследуемых ограничительных мерах следует отметить, что для достижения поставленных целей, а именно: оказание давления на лиц, ответственных за ситуацию на Украине и принимающих в России решения, особенно с учетом возможности обойти введенные ограничения, альтернативные и менее обременительные ограничения, такие как система предварительного разрешения или обязательство обосновать правомерность использования арестованных средств postfactum, не будут являться эффективными.В качестве заключения исследованного вопроса можно сделать следующий вывод. У других фигурантов российского санкционного списка нет шансов на исключение в судебном порядке. Преодоление неблагоприятных последствий от наложенных Европой ограничений может быть осуществлено одним из двух способов: выполнение требований ЕС или политические переговоры на высшем уровне.Список литературыБелов В.А. Кодекс европейского договорного права - EuropeanContractCode: общий и сравнительно-правовой комментарий: в 2 кн. М.: Юрайт, 2015. Кн. 2. 312 с.Васильева Т.А. Принцип уважения национальной идентичности государств - членов ЕС: проблемы интерпретации // Конституционное и муниципальное право. 2017. N 6. С. 9 - 12.Гландин С.В. Европейское право ограничительных мер после первых российских дел в Суде Европейского союза // Международное правосудие. 2017. N 2. С. 80 - 93.Гландин С.В. Можно ли добиться исключения из санкционного списка Европейского союза? // Международное правосудие. 2016. N 2 (18). С. 46 - 60, 54 - 55.Гландин С.В. Юридические способы исключения из американских санкционных списков // Законодательство. 2016. N 10. С. 70 - 78.Гудков И., Мизулин Н. "Санкционная война" ЕС и России в свете права ВТО // Право ВТО. 2014. N 2. С. 46 - 52.Дораев М.Г. Экономические санкции в праве США, Европейского союза и России. М.: Инфотропик-Медиа, 2016. Гл. 5.2. С. 113 - 124.Жбанков В.А., Трубачева К.И., Слепак В.Ю. Правовой режим ограничительных мер в европейском праве // Актуальные проблемы российского права. 2015. N 10. С. 221 - 226; Исполинов А.С. Прецедент в практике Суда Европейского союза // Международное правосудие. 2016. N 3. С. 64 - 77.Петров Д.А. Европейская модель правового регулирования горизонтальной концентрации // Юрист. 2017. N 1. С. 23 - 28.Пименова О.И. Регулирующие прерогативы Европейского союза: вопросы судебного и политического контроля их реализации // Международное право и международные организации. 2016. N 4. С. 480 - 495.Постовалова Т.А. Право Европейского союза. Краткий курс: учебное пособие. М.: Проспект, 2017. 256 с.Рачков И.В. Экономические санкции с точки зрения права ГАТТ/ВТО // Международное правосудие. 2014. N 3. С. 91 - 113.Слепак В.Ю., Трубачева К.И. Средства правовой защиты при обжаловании ограничительных мер Европейского союза // Lexrussica. 2017. N 9. С. 127 - 133.Трубачева К.И. Правовые основы построения взаимоотношений между Европейским союзом и Республикой Беларусь // Актуальные проблемы российского права. 2014. N 5. С. 970 - 974.Утятин А.А., Семенова В.В. Внешняя политика Европейского союза по отношению к России на современном этапе // Вестник Марийского государственного университета. Серия "Исторические науки. Юридические науки". 2017. №2 (10). С.85-91 Четвериков А.О. Оговорки о национальной безопасности в праве Европейского союза // Российское право в Интернете. 2013. N 7.Энтин К.В. Ограничительные меры против третьих стран в практике Суда Европейского союза // Международное правосудие. 2016. N 1. С. 95 - 103.