Основные направления геополитики Японии

Иметь всё нужное для победы – это ещё не победа, а только её возможность, согласно интерпретации Н.И. Конрада. Реальная победа заключена в слабости противника. Если у противника верная стратегия, то нельзя насильно заставить егоэту стратегию не иметь. Противник силен до тех пор, пока не показал свои слабыестороны. Надо подождать, и всё изменится, тогда моя слабость превратится в моюсилу. Поэтому «тот, кто хорошо сражался, прежде всего, делал себя непобедимыми в таком состоянии выжидал, когда можно будет победить противника». Этостратегия иметь форму. Состояние выжидания не означает бездействие. Это непассивность, а, наоборот, признак активного действия, что означает не только бытьбдительным и следить за противником, но и не упустить нужный момент времени.Отсюда разница в двух подходах: западного – торопливость и спешка, и восточного – кажущаяся медлительность и неторопливость. Это стратегия выжидания.Возможность победы связывается с открывшимся изъяном у противника, ошибкикоторого выжидаются и подстерегаются. Свои действия тщательно продумывают имаскируют.Японские специалисты в области обороны, обращаясь к военно-стратегическому учению Сунь-цзы, пытаются выяснить стратегию современного Китая в отношении его территориальной политики. Профессор Национальной академии обороныЯпонии ТомохидэМураи в статье «Пора готовиться к «иррациональному» Китаю»анализирует историю с захватом Китаем в 1995 году мыса Мисчиф, который принадлежал Филиппинам. С точки зрения Т. Мураи, в деле Мисчифа Китай применилне военную силу, из-за которой возникла бы высокая вероятность вмешательстваВМС США на основании договора о взаимной обороне между США и Филиппинами, а стратегию отложенного действия. Как констатирует японский профессор,Дэн Сяопин на переговорах с Фердинандом Маркосом в 1974 году и КорасонАкино в 1988 году заявлял, что «проблема давно отложена в дальний ящик»30. Однако,как оказалось, «проблема откладывалась и действия останавливались с расчетомна то, чтобы завладеть мысом Мисчиф в будущем». После того, как американскиевоенные базы были выведены с территории Филиппин в ноябре 1992 года, Китайзахватил мыс Мисчиф. Китайская сторона воспользовалась также и тем, что военно-морские силы Филиппин были слабы. Согласно выводу Т. Мураи, «Китай расценил возможность вступления армии США в конфликт вокруг мыса Мисчиф какминимальную, «достал проблему из дальнего ящика» и в 1995 году захватил мысМисчиф». С тем, чтобы предотвратить подобные действия китайской стороны вконфликте из-за островов Сэнкаку (Дяоюй), Япония должна просчитать вариантынеожиданного хода событий и выработать свою стратегию ответных действий какосновы именно оборонительных действий. Японии необходимо сдерживать Китайподдержанием баланса сил в регионе. Необходимость японской стратегии в отношении Китая Т. Мураи аргументирует следующим образом: «По поводу острововСэнкаку Дэн Сяопин пел ту же песню об уходе от проблемы в 1987 году, когда расклад сил был не в пользу Китая. «Откладывание» проблемы стало стратегией Китая,она позволяла выиграть некоторое время и изменить соотношение сил в свою пользу. Крайне важно поддерживать баланс сил между Китаем и Японией, не допускаяослабления Японии, чтобы предотвратить опасные действия со стороны Китая».Таким образом, стратегия иметь форму, но не показывать её истинное содержание, стратегия выжидания, но ожидание как постоянное напряжение, то есть непассивное, а активное состояние с тем, чтобы заранее подготовиться к неожиданным ситуациям, к иррациональным действиям противоположной стороны – этоотличительные черты японской внешнеполитической деятельности на международной арене. Японские политики как профессионалы своего дела понимают, чтозначит правильно скоординированные цели и действия. Стратегический смысл ихдеятельности состоит в том, чтобы увидеть успех, победу там, где не видят её другие, то есть предвидеть то, что ещё только зарождается. В таком превентивном видестратегия превращается в инструмент внешней политики и из военной сферы переходит в политическую сферу. Секрет стратегии – в умении обратить силу противника в слабость, не вступая в прямое противоборство. Современная внешнеполитическая деятельность осуществляется в интересах объективного восприятия образаЯпонии на международной арене.Согласно Сунь-цзы, «кто ещё до сражения – побеждает предварительным расчётом, у того шансов много; кто – ещё до сражения – не побеждаетрасчётом, у того шансов мало. У кого шансов много – побеждает; у кого шансов мало– не побеждает; тем более же тот, у кого шансов нет вовсе. Поэтому для меня – привиде этого одного – уже ясны победа и поражение».На первом месте стоит знание как движущаясила деятельности, о чём говорят сегодня многие японские учёные. Это знание нетолько самого себя, но и своего противника. «Поэтому и говорится: если знаешь егои знаешь себя, сражайся хоть сто раз, опасности не будет; если знаешь себя, а егоне знаешь, один раз победишь, другой раз потерпишь поражение; если не знаешьни себя, ни его, каждый раз, когда будешь сражаться, будешь терпеть поражение».Следовательно, согласно концепции борьбы, пускаются в ход все средства борьбы: «выгода – вред», «хозяин – гость», «оборона – наступление», «успех – поражение», которые меняются местами, согласно диалектике стихийного материализма.Цель для него становится средством для меня, «выгода» обращается во «вред»,«гость» превращается в «хозяина», «оборона» переходит в «наступление», «поражение» сменяется «успехом». Именно в этом смысл глубинной диалектики китайскойфилософии закона изменения и превращения, который для древних китайцев времен Сунь-цзы отражал весь мировой процесс и содержание политического бытия.Исходя из стратагемности политического мышления, японские партнеры – непростые переговорщики, владеющие тактикой обходного пути. Как мы уже имеливозможность заметить, в условиях адаптации к современным реалиям Япония намерена занять выгодную для себя позицию активного геостратегического игрока намировой арене. Для этого Япония использует комбинаторную тактику в многоходовой геостратегической игре, которая заключается в контаминации как смешениеодних геостратегических фигур на другие в сходных альянсах «Группы четырех» иБРИКС, подмене реальности иллюзией.Во времена Сунь-цзы считалось, что, искусно владея тактикой «обходного» пути,не следует показывать свои истинные намерения. Высказывание О. Сорая свидетельствует о том, что находили японцы в китайском учении и какова их стратегия:«Если ты хочешь напасть на близкое к тебе государство, сделай вид, что нападаешьна далёкое государство; если хочешь действовать в далёком государстве, сделай вид,что действуешь в близком государстве».«Вообще поведение послов следует понимать обратно: если они держатся смиреннои даже униженно, а военные приготовления у них в то же время идут, не ослабевая,это значит, что противник готовиться к нападению; если же они держатся заносчивои дерзко, а войска тем временем производят как будто угрожающие передвижения,это значит, что противник только стремится замаскировать свою слабость и обеспечить себе беспрепятственное отступление». Демонстрируемая открытость такжеявляется оружием борьбы. Порой послы предлагают слишком заманчивые альтернативы, что может означать, что противник хочет выиграть время. В любом случае,как комментирует Н.И. Конрад, любые действия противной стороны, не имеющие засобой видимых оснований, свидетельствуют о скрытом намерении, к которому стоитотнестись серьёзно. Однако было бы ошибкой считать, что какие-то определенныепризнаки имеют безусловное значение и настолько абсолютны, чтобы их можно принимать за реальные. Поэтому в предварительных выводах всегда легко ошибиться.Национальные интересы Японии неотделимы от геополитических потребностейгосударства. Премьер-министр С. Абэ, известный своей жесткой геополитическойпозицией к соседним странам, в частности, к Китаю, особенно по вопросу о спорных островах Сэнкаку (Дяоюй), является сторонником новой японской геополитики. Геополитическая миссия С. Абэ: твердо защищать жизнь граждан, их имущество, территорию, территориальные воды и воздушное пространство, укреплятьотдаленные острова на границе, осуществлять патрулирование японских территориальных вод, предотвращать крупномасштабные стихийные бедствия, крупныеаварии, а также использовать превентивные меры против терроризма. На самомделе подобный акцент С. Абэ – это попытка представить свой геополитическийпроект, на базе которого предполагается возможным построить японский геополитический центр с собственными силами самообороны, обладающий военно-технологическими ресурсами, и тем самым создать геополитическое пространствовокруг него. Однако в практическом плане слабым местом японской геополитикиостается отсутствие собственной геополитической модели, поскольку Вашингтонсохраняет на территории Японии свои военные базы, что отвечает интересам новойоборонной стратегии США.Япония – неторопливый стратег, умеющий дождаться созревания нужных условий для достижения целей. Стратагемность внешнеполитического мышленияее лидеров способствует тому, что политическая элита Японии будет подталкиватьсвое правительство готовиться заранее к процессу смены мирового американскоголидерства на китайское. Поэтому еще задолго до того, как Китай станет глобальнойсверхдержавой, Япония начнет совершать осторожные шаги в его сторону. Тайнаяцель геостратегических мотивов Японии направлена на постепенное и незаметноепревращение естественного для Восточной Азии партнерства с Китаем на сближение с ним. Пробным шагом подобного сближения являются совместные договоренности Японии и Китая обойтись без американских долларов в двусторонних сделках. Что касается России, то Япония настраивается на долгосрочный стратегическийдиалог с нашим государством. Премьер-министр Японии СиндзоАбэ в своей речив японском парламенте подчеркнул: «С Россией мы хотим создать такие отношения, когда мы вместе будем обсуждать различные проблемы, вызывающие в миреконфронтацию. Мы будем искать всяческие возможности продолжить диалог».ЗаключениеКак следует из теории и практики международных отношений, одним из тревожных следствий той или иной геополитической парадигмы, определяющей рольи значение особых форм завоевания и контроля над пространством, являютсяграницы геополитических технологий в политике восточноазиатских государств.На фоне геополитической динамики современного мира в сторону глобализации,когда начинает казаться, что тезис о неприкосновенности государственных границпревращается в миф, велик соблазн актуализировать те или иные территориальныепритязания одних стран к другим. Суть подобных геополитических устремленийсостоит в концептуальном заблуждении в отношении возможности политическогоконструирования восточноазиатского пространства по собственному усмотрению.При подобном допуске в новой геополитике объектом становятся уже не сами границы, внешние и внутренние, а ставшие традиционными обыденные представления о них. С точки зрения канонических парадигм теории американской школыполитического реализма, сползание в сторону активных геополитических тенденций подпитывается геостратегическим мышлением, в котором выделяются военные аспекты возможностей и перспектив политики в территориальном вопросе. ВВосточной Азии, где существуют территориальные споры между государствами иболее того, могут интерпретироваться властными элитами в виде защиты национальных интересов, новые геополитические вызовы вполне вероятны, что составляет едва ли не главную стратегическую угрозу безопасности для всего АТР.Список использованной литературыАнисимов А. Л. О «вероломном нападении» СССР на Японию в 1945 г. и о «необходимости русским покаяться перед японцами» // Россия и страны Дальневосточного региона (Китай, Корея, Япония): история, культура, политика: сборник научных статей / сост. М. Н. Зинятова, В. Ж. Дорохов. Хабаровск: РИО ДВЮИ МВД России, 2014. С. 58.БанноДзюндзи. Исследование «ошибок» японской политики. Токио: Кодянся. 2014. 285 с.Ковальчук М. К. Эволюция японского экспансионизма в Корее в 60-90-х гг. XIX в. Владивосток: Изд-во Дальневосточного ун-та, 2015. С. 27.КохараМасахиро. Национальные интересы и дипломатия: мировая система и стратегия Японии. Токио: Нихонкэйдзайсимбунсюппанся. 2013. 478 с.Макарчук О. И. Американо-японское соперничество на Дальнем Востоке (1906-1913 гг.). М.: Изд-во МГОУ, 2014. С. 4.Молодяков В. Э. Россия и Япония в поисках согласия (1905-1945). Геополитика. Дипломатия. Люди и идеи. М.: АИРО-XXI, 2012. С. 75.Молодяков В. Э. Россия и Япония: поверх барьеров: неизвестные и забытые страницы российско-японских отношений (1899-1929). М.: АСТ; Астрель, 2015. С. 45.Накасонэ Я. Государственная стратегия Японии в XXI веке / Пер. с японск. В.Н. Чигирев, С.В. Бунин. М.: NOTA BENE, 2015. С. 79.Никонов В.А. Код цивилизации. Что ждет Россию в мире будущего? М.: Издательство "Э", 2015. С. 414.ОоэХироси. Дипломатия и национальные интересы: Что включает в себя понятие национальная безопасность? Токио: Ниппон хососюппанкёкай. 2013. 268 с.СинъёТакахиро. Стратегия японской дипломатии многополярного мира. Токио: Асахисимбунсюппан. 2014. 280 с.ХунцзинТао. Комментарий // Искусство управления / Сост., пер., вступ. ст. и коммент. В.В. Малявина. М.: «Издательство Астрель»; «Издательство АСТ», 2013. С. 311.Черевко К. Е. Россия на рубежах Японии, Китая и США (2-я половина XVII – начало XXI века). М.: Институт русской цивилизации, 2014. С. 497.Лавров С.В. Стенографический отчет о совещании по социально-экономическому развитию Дальнего Востока и сотрудничеству со странами Азиатско-Тихоокеанского региона. Хабаровск. 2 июля 2010. URL: http://kremlin.ru/transcripts/8234МураиТомохидэ. Пора готовиться к «иррациональному поведению» Китая. 23 января 2013. URL: http://www.inosmi.ru/world/20130123/204976248.html