Китайский язык сквозь призму европейской грамматической традиции. Проблема типологии и пути решения

Значение - предмет лексики, функция - предмет грамматики. Данное определение соединяет понятия значения и функции. Если следовать этому определению, то совершенно очевидно, что в китайском языке есть части речи.
В прошлом при обсуждении вопроса о частях речи имели место две крайности.
С одной стороны, утверждали, что китайский - это язык, в котором есть морфология; при этом считали, что в китайском языке есть склонение существительного и т.п. Такая точка зрения, конечно, ошибочна. С другой стороны, некоторые лингвисты считали, что в китайском языке вообще нет частей речи. Если различать части речи, исходя из формы, то в китайском языке их нет, если же абстрагироваться от формы и выделять классы, исходя из значения и функции, то можно утверждать, что в китайском языке есть части речи. Ван Ли считает, что в китайском языке есть части речи.
До выхода в свет грамматики Ма Цзяньчжуна «Ма ши вэнь тун» 马氏文通 в Китае практически не было книг по грамматике, так и не существовало понятия части речи. Однако, несмотря на то, что в древности у нас не было термина «части речи», представление о классах слов все же существовало. По традиции морфемы китайского языка делились на два больших класса - 实字 - shizi - полные (знаменательные) и 虚子 - xuzi - пустые (служебные). Термины «полные» и «пустые» морфемы появились примерно в эпоху Цин.
Современные китайские грамматики заимствовали грамматические понятия, принятые на Западе, «word» мы переводим как 词 - си - слово, а не - 字 zi морфема. Если раньше мы говорили о служебных морфемах и знаменательных морфемах, то сейчас говорим о служебных и знаменательных словах. Однако понятие 虚子 - xūzi - служебное слово и 实字 - shizi - знаменательное слово не так-то просто перевести на иностранные языки, потому что эти термины были созданы китайскими учеными, а не иностранными. В Китае разделили слова на два больших класса - знаменательные и служебные, что вполне научно, поэтому за рубежом, познакомившись с данными понятиями, также стали использовать их [5].
Современный лингвист Фриз разделил английские слова на два больших класса: первый класс носит название content word - значимое слово, второй класс - functional word - функциональное слово. Чжао Юаньжэнь считает, что классы, которые выделялись в китайской грамматической традиции 虚字 – xūzi - служебное слово и 实字 – shízì - знаменательное слово соответствуют классификации Фриза. То, что Фриз относит наречия к классу знаменательных слов, для английского языка оправданно, поскольку в этой речи много наречий, образованных от прилагательных. В учебниках по китайской грамматике отрицается происхождения наречий от прилагательных. Здесь наречия целиком и полностью являются функциональными словами, поэтому включают наречия в класс служебных слов [47].
В работах грамматиста Ван Ли наречия названы полузнаменательными словам 半实字 – bànshízì, , хотя он и включает их в класс служебных слов. Например, морфема 很 – hěn – очень в 很好 – hěnhǎo - очень хорошо, конечно, есть наречием, однако у нее есть собственное значение: высокая степень, очень, поэтому Ван Ли и называет их полузнаменательными словами.
Есть еще один класс слов, что занимает пограничное положение, - местоимения. Местоимения относят к знаменательным словам, ведь они замещают названия людей и предметов. Однако местоимения обладают одним свойством, что приближает их к служебным словам: предмет, на который указывает местоимение, является неопределенным. Например: 他来了 – tā lái le – он пришел, и этим 他 – tā – он может быть Чжан Сань, Ли Сы, а возможно, и Ван У. С этой точки зрения местоимения являются служебными словами. Поэтому издавна рассматривали местоимения как служебные морфемы, служебные слова. В «Шовэнь цзецзы» морфема 这 – zhè – тот, кто рассматривалась как 词 - сi - слово, в «Цзин чжуань ши цы» местоимения также трактовались как служебные слова. В работах Ван Ли местоимения названы полуслужебными словами, но отнесены при этом к классу знаменательных слов. Если для сравнения обратиться к истории западных языков, то там данное свойство местоимений проявляется еще более отчетливо. Мы знаем, что в латинском языке местоимения употреблялись очень редко, указание на лица в нем осуществлялось посредством изменения окончаний. Совершенно очевидно, что латинские местоимения - функциональные слова [4].
Существует еще один способ классификации, в котором отразилось представление о классах слов. Это деление слов прежде всего на глаголы и имена. Морфемы со значением действия 动词 – dòngcí - это то, что мы сегодня называем глаголами, под именами 静字 – jìngzì имеются в виду главным образом существительные, а также некоторые прилагательные. Термины 动词 – dòngcí и 静字 – jìngzì были введены в обиход филологами Цинской эпохи, и поэтому нельзя сказать, что в древности в Китае не существовало представление о классах слов, хотя они и не назывались частями речи. Однако в то время деление на классы слов не было таким детальным, как в сегодняшней грамматике, где слова разбиты по меньшей мере на восемь, а иногда даже больше чем на десять классов.
В «Ма ши вэнь тун» классы слов выделялись по образцу западных грамматик, поэтому в ней присутствовали те же восемь классов слов, и в английской грамматике. Пользуясь современной терминологией, это были существительные, местоимения, глаголы, прилагательные, наречия, предлоги, союзы, междометия. Но в «Ма ши вэнь тун» был еще и девятый класс - свойственные китайскому языку служебные морфемы – 助字 – zhù zì это 也 – yě 乎 – hū 在 – zài и др. Ошибочно считать, что «Ма ши вэнь тун» является точной копией западных грамматик. Ма Цзяньчжун, учитывая особенности китайского языка, выделил в нем служебные морфемы, и в этом его заслуга.
Распределение слов на девять классов (Ли Цзиньси называет их 九品词 – jiǔpǐncí – слова девяти категорий) стало традиционным в грамматике. Оно было принято до появления в 1956 г.. «Временной грамматической системы для преподавания китайского языка», которая и сегодня используется в средней школе и даже в университетах. В работе Ван Ли слова китайского языка разделены на одиннадцать классов: существительные, глаголы, прилагательные, числительные, счетные слова, местоимения, наречия, предлоги, союзы, служебные слова и междометия. По сравнению с грамматикой Ма Цзяньчжуна здесь добавились числительные и счетные слова.
В традиционных западных грамматиках числительные не выделялись отдельно, а включались в класс прилагательных. В последнее время в некоторых грамматиках английского языка и в телевизионных уроках английского языка также стали выделять числительные. В русском языке они составляют самостоятельный класс. Счетные слова, по сути дела, происходят от существительных, поэтому в «Ма ши вэнь тун» они и рассматриваются как обычные существительные. Ван Ли называет их существительные-единицы.
Ли Цзиньси также выделяет счетные слова, но рассматривает их как подкласс существительных. В настоящее время в грамматиках китайского языка для средней школы числительные и счетные слова образуют два самостоятельных класса. В «Словаре современного китайского языка» выделяется еще один класс - звукоподражательные слова Звукоподражательные слова выделены из класса междометий. Много нового для решения вопроса о разграничении частей речи дают работы Чжао Юаньжэня. Он разделил слова современного китайского языка на пятнадцать классов: существительные, имена, слова со значением места, слова со значением времени, счетные комплексы, определения, счетные слова, слова с пространственным значением, местоимения, глаголы, прилагательные, предлоги, наречия, союзы, служебные слова [5].
Обоснование А.А. Драгуновым наличия частей речи (лексико грамматических, по его терминологии, категорий) в китайском языке для отечественной китаистики, да и вообще для всей лингвистике имеет исключительно важное значение. В рамках отечественной науки о языке можно говорить как о своего рода перевороте взглядов на части речи вообще. А.А. Драгунов объективно показал, что части речи - это классы слов, различающиеся своими грамматическими свойствами. Подход к частям речи Драгунова с теоретической точки зрения может быть оценен как отказ от узкого морфологизма в вопросе о частях речи, который сложился в индоевропейском языкознании на основе материалов флективных форм изолированных языков.
Отбросив морфологические особенности китайских слов, Драгунов показал, что уже на основании чисто синтаксических свойств можно выделить классы слов, которые характеризуются общим грамматическим значением и общими грамматическими свойствами. Тем самым была показана независимость частей речи от наличия или отсутствия морфологии. Для полноты картины оставалось учесть и морфологические свойства (наличие слова и формообразующие аффиксы и полуаффиксы, а также особенности морфологической структуры сложных слов), решить вопрос о словах с двойной принадлежностью.
Тем же путем, что и А.А. Драгунов, шли и некоторые другие исследователи изолирующих языков. В Китае - Лу Чживэй, Люй Шуся и Ван Ли, в США - американский лингвист китайских происхождения Чжао Юаньжэнь и др. В ряде моментов концепции А.А. Драгунова сближается точка зрения на части речи Ван Ли, вьетнамского ученого, работавшего во Франции. Но А.А. Драгунов, пожалуй, наиболее четко сформулировал и показал практически использовав очень конкретные критерии, в изолирующем языке не только можно, но и необходимо выделить части речи. Исключительно важное утверждение А.А. Драгунова о том, что «лексико-грамматические категории лежат в центре китайской грамматической системы, отражаясь и в построении словосочетаний и в различных типах предложений. Вне этих категорий нельзя понять структурные особенности китайского языка и было бы невозможно преподавать грамматику китайского языка»[12].
Отрицая наличие частей речи в китайском языке, Гао Минкан исходит из положения о том, что части речи - это обязательно морфологически организованные классы слов [8]. Он подчеркивает, что разделяет точку зрения на части языка П.С. Кузнецова, которая является классическим выражением индоевропейского представления о частях речи, навязанную материалом флективных (и даже, точнее, флективно-синтетических) языков.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Современная грамматическая наука в ее многоаспектной ориентированности с позиции категорийности традиционно включает в себя три взаимосвязанных подсистемы (категорийный синтаксис, категорийная морфология, категорийное словообразование) с несколько переориентированной иерархией их единиц. Вершинную позицию в этой иерархии занимает категорийный синтаксис с его центральной категорийной единицей - предложением, что обусловлено двумя определяющими функциями языка - коммуникативной и когнитивной.
Современный подход к изучению грамматических реальностей можно условно квалифицировать как функционально-категорийный, измеримым эталоном результативности которого должен выступать ориентированность на говорящего, носителя и творца речи. Богатые, глубокие исследования современных ученых, что касаются различных грамматических категорий (их коммуникативной, семантико-синтаксической, формально-грамматической специализации), актуализируют и одновременно ориентирует проблематику дальнейших фундаментальных исследований грамматического строя современных языков.
Главный объект грамматической науки видим в категоризации грамматических реальностей, так или иначе спроектированных на внеязыковую действительность.
Несмотря на огромные достижения в развитии грамматической науки в целом, европейской и китайской в частности, правы современные ученые-грамматисты, которые видят перспективу развития лингвистики в тесном сочетании традиций с новыми достижениями и свежими идеями, что в целом подчинено глубочайшему раскрытию законов в сфере категорийных проявлений структуры и функций грамматической системы конкретного языка, как и языковых систем в их сопоставлении.
Исследование китайского языкознания имеет особое значение для изучения истории науки о языке в целом. Заслуга китайских языковедов в области лингвистики следующие. Они создали самобытную письменность (иероглифику), исследовали ее структуру и происхождение, ее преимуществом является то, что многие морфемы-омонимы показываются на письме разными иероглифами, а одни и те же морфемы, по-разному звучат в диалектах, объединенные одним и тем самым иероглифом; исследуя лексикологии, составили толковые словари, диалектные, локально паспортизируя слова в словарях.
Бесспорно, что знакомство с историей китайского языкознания, его заслугами имеет большое значение и для истории науки о языке вообще. Полноценная история языкознания не может состоять исключительно из истории европейской лингвистики. Поскольку Китай имеет историю лингвистической мысли, что достигает промежутка в два тысячелетия, она должна быть включена в общую историю науки о языке. История лингвистической мысли в Китае служит необходимым материалом и для построения прочной, исторически обусловленной общей теории языка.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Амирова Т. А., Ольховников Б. А., Рождественский Ю. В. Очерки по истории лингвистики. -М., 1975.
Античные теории языка и стиля / ред. О. М. Фрейденберг. - М. ; Л. : ОГИЗ, Соцэкгиз, 1936. -336 с.
Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. - М.: Изд-во иностр. лит., 1955.
Ван Ли. Очерк истории китайского языка. - Пекин, 1957.
Ван Ли. Современная китайская грамматика (Чжунго сяньдай юйфа). - Шанхай, 1947.
Ветров П.П. Проблема синтаксиса и стилистики фразеологических единиц в свете экспериментальных данных: на материале современного китайского языка: Ж: 2007. - 27с.
Виноградов В.В. Русский язык: Грамматическое учение о слове. - М.: Высшая школа, 1986. - 640 с.
Гао Минкай. Проблема частей речи в китайском языке// Вопросы языкознания, 1955, №3. - С. 48-57
Горелов В. И. Грамматика китайского языка - М.: Просвещение, 1982,- 280 с.
Горелов В. И. Теоретическая грамматика китайского языка: Учеб. Пособие для студентов пед ин-тов - М.: Просвещение, 1989 - 318 с.
Десницкая А. В., Кацнельсон С. Д. История лингвистических учений. Древний мир. - Ленинград, 1980.
Драгунов А. А. Исследования по грамматике современного китайского языка. - Ж.: 1952.- 232 с.
Драгунов А.А. Грамматическая система современного китайского разговорного языка. Л.:Издательство ЛГУ, 1962. - 270 стр.
Жень Минь Шань. Основные вопросы китайського языка и письма / Жень Минь Шань // журнал "Синьчжун Хуа" 16.10. 1951.-№20.-С. 34-38.
Задоенко Т. П, Хуан Шуин. Основы китайского языка, вводный курс - Ж.: Наука, 1993.- 272 с.
Золотова Г.А. О возможностях грамматической науки // Вопросы языкознания, 2006. - № 3. - С. 14-21.
Конрад Н. И. О национальной традиции в китайском языкознании// Вопросы языкознания. - 1959. - № 6. - С. 18-27.
Кубрякова Е. С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира. Ин-т языкознания РАН. - М.: Языки славянской культуры, 2004,123.
Ло Чанпэй. Краткий очерк истории китайского языкознания. - Кэскюэ тунбао, 1953.
Лоя Я. В. История лингвистических учений. -М., 1968.
Лукин О. В. Историко-философские обоснования и типологический статус теории частей речи. - М., 2003.
Лю Ецко. Древние китайские словари (Чжунго гудайды цзыдянь). - Бэйцзин, 1963.
Манакин В.Н. Сопоставительная лексикология. - М.: Знание, 2004. - 326 с.
Панфилов В. С. Формализованный подход к выделению грамматических классов слов в китайском языке // ВЯ, 2003, №6. - С. 65-75;
Пешковский А. А. Русский синтаксис в научном освещении. М., 1956;
Принципы описания языков мира. М„ 1976. - С. 7-52.
Семенас А. Л. Лингвистические исследования в Китае / А. Л. Семенас // Вопросы Языкознания, Академия Наук СССР. - М. : "Наука", № 1, январь-февраль, 1988. -140 с.
Сердюченко Г. П. Китайская письменность и её реформа. - М., 1959.
Собрание классиков (Чжу цзы цзичэн). - Шанхай, 1935. - Т. I.
Срезневський И И. Мысли об истории русского языка. - М., 1959. - 189 с.
Сусов И. П. История языкознания / И. П. Сусов. - Тверь : Тверской гос. ун-т, 1999. - 151 с.
Сю Шэнь. Описание простых и объяснение сложных знаков (’’Шовэнь цзецзы”). - Шанхай, 1931. -Т. 1.
Тройский И. М., Вопросы языкового развития в античном обществе, Л., 1973
Учебник китайского языка для средней школы первой ступени (”Ханьюй чудзи чжунсюэ кэбэнь”). - Пекин, 1955.
Фортунатов Ф. Ф. Избранные труды. В 2 т. T. 1. Сравнительное языковедение: Общий курс. М., 1956.
Цэнь Цисян. Общая история языкознания (Юйяньсюэ ши гайяс). - Бэйцзин, 1958.
Чжэн Чжен-до. Иллюстрированная история китайской литературы (Чжунго вэньсюэши чатубэнь). - Пекин, 1957.
Шахматов A. A. Из трудов по современному русскому языку. М., 1952; Теньер Л. Основы структурного синтаксиса. М., 1988.
Шкарбан Л.И. Еще раз о прилагательном и теоретических проблемах типологии систем частей речи // Новое в изучении вьетнамского языка и других языков Юго-Восточной Азии. — М.: 1989. - 251с.
Шмидт П. Опыт мандаринской грамматики с текстами для упражнений. - Владивосток, 1915.
Шутова Е.И Проблема частей речи в китаеведении // Китайское языкознание. Изолирующие языки: XI Междунар. конф., Москва, 25-26 июня 2002 г. - М.: 2002. -346с.
Щерба Л. В. Языковая система и речевая деятельность. - Л., 1974.
Энциклопедия китайского языкознания. - Токе, 1957 (раздел пятый посвящен истории изучения китайского языка).
Ян Синь-ань. Современный китайский язык (Сяньдай ханьюй). - Чунцин, 1957.
Chao Yuan Ren. Language and Symbolic Systems / Chao Yuan Ren. - Cambridge University Press, 1968. - P. 37.
David Crystal. The Cambridge Encyclopedia of Language / David Crystal. - [2-nd edition], - Cambridge University Press, 1997. -286 p.
Fries Ch. The Structure of English: an introduction to the construction of Enghsh sentences. London, 1959.
RossiA. V. Linguistica mediopersiana / А. V. Rossi. - Napoli, 1975. - 76 p.
Watters Т. Essays on the Chinese language. - Shanghai, 1889.













2