Торговый баланс: его роль, основные статьи и факторы, влияющие на него

7 показывает, что существенной частью российского сбережения являлся чистый экспорт товаров и услуг, т.е. положительное сальдо во внешней торговле товарами и услугами. Исходя из определения РПБ6, можно считать подобное постоянно положительное сальдо следствием недоинвестирования экономики. Для нашей страны с недостаточно развитым производством товаров инвестиционного назначения это выглядит как недостаточный импорт инвестиционных товаров. Обратим внимание, что после заметного повышения нормы валового накопления после 2006г. (кроме кризисного 2009г.) сальдо внешней торговли по отношению к ВВП заметно снизилось, что можно трактовать как увеличение импорта товаров инвестиционного назначения. Действительно, рассчитываемый с 2010г. показатель доли инвестиционных товаров в российском импорте вырос с 19.5% в том году до 26.7% в 2016г. (Росстат, 2001-2017).
Таким образом, дальнейшее повышение нормы инвестиций в России, скорее всего, обернется ростом импорта, прежде всего за счет инвестиционных товаров. В результате положительное сальдо внешнеторгового баланса может сильно снизиться за счет этого фактора, не говоря уже о прогнозируемом снижении мировых цен на российский энергетический экспорт (хотя в 2018г. эти цены продолжали расти).
Смягчением этой гипотетически неблагоприятной для ПБ ситуации может быть наращивание несырьевого неэнергетического экспорта. В Послании Президента Федеральному Собранию говорится о задаче в течение шести лет удвоить его объем до 250 млрд. долл., в том числе поставки продукции машиностроения до 50 млрд.долл., а также увеличить до 100 млрд.долл. экспорт услуг и добиться положительного сальдо в торговле продовольствием.
Обратимся к росту несырьевого неэнергетического экспорта. По сделанным ИНП РАН в 2017г. расчетам, наращивание такого экспорта темпами до 8-10% в год является вполне выполнимой задачей, учитывая сформировавшийся экспортный потенциал во многих секторах экономики (АПК, химическая промышленность, металлургия, машиностроение). В частности, в машиностроении это авиастроение и производство космической техники, энергетическое машиностроение, производство грузовых автомобилей, добывающей и строительной техники, станкостроение. Наращивание экспорта услуг является более сложной задачей и в условиях западных санкций возможно в основном за счет увеличения транзита между Китаем и Европой в рамках китайской программы «Один пояс - один путь». Что касается положительного сальдо в во внешней торговле продовольствием, то отметим, что если в 2013г. отрицательное сальдо в торговле продовольствием и сельхозсырьем составляло 27 млрд.долл., то в 2016г. оно сократилось до 9 млрд.долл., а в 2017г. из-за увеличения экспортных поставок до 20.7 млрд.долл. уменьшилось еще больше. По расчетам Центра стратегических разработок, основными регионами для наращивания экспорта указанных товаров и услуг могут быть в первую очередь СНГ (прежде всего ЕАЭС), ЕС, Китай и Северная Африка.
Но в целом надо отдавать себе отчет, что при росте нормы валового накопления вышеуказанное наращивание альтернативного экспорта является лишь способом компенсации роста инвестиционного импорта и поэтому способно обеспечить рост указанной нормы лишь за счет его импортного компонента.
Могут ли резервные активы (международные резервы) быть заметным источником роста нормы валового накопления? Достаточность международных резервов определяется Банком России по ряду показателей, в том числе по такому наиболее консервативному, как критерий Редди (сумма трехмесячного импорта и платежей по внешнему долгу в предстоящие 12 месяцев) и отслеживается Банком с 2009г. За этот период достаточность международных резервов России по критерию Редди колебалась от 201% в начале 2011г. до 136% в начале 2015г. и 182% в октябре 2017г. (Банк России, 2018). Если судить по более простому, но распространенному в компаративистике показателю, как достаточность международных резервов для покрытия импорта товаров и услуг, то в начале 2017г. он исчислялся для России 17 месяцами, Китая -19 месяцами, Индии – 9 месяцами, ЮАР – 6 месяцами, а для таких крупных стран-нефтеэкспортеров, как Саудовская Аравия – 34 месяцами, Бразилия – 22 месяцами, Мексика – 5 месяцами (Банк России, 2017 c). Исходя из сильных колебаний достаточности российских резервов по критерию Редди и сравнивая Россию с другими нефтеэкспортирующими странами, можно придти к выводу, что российские международные резервы адекватны ее экономическому положению. Весной 2018г. они составляли около 460 млрд.долл. и имели шансы к концу года выйти на запланированный уровень в 500 млрд. долл. Вероятно, в условиях нарастающих финансовых санкций со стороны Запада активно использовать эти резервы для наращивания инвестиций внутри страны было бы преждевременно.
Главным резервом в ПБ для роста отечественных инвестиций может быть вывозимый за рубеж капитал. В России вывоз капитала систематически превышает его ввоз (кроме 2003, 2007 гг.), что видно из сальдо финансового счета, если из него исключить движение резервных активов. Образующееся за счет превышения вывоза капитала над его ввозом, оно поглощало от 0.7% (2005г.) до 6.4% (2014г.) ВВП. Расчеты Банка России по чистому ввозу/вывозу частного капитала, включая чистые ошибки и пропуски (так рекомендует МВФ для учета незарегистрированного движения капитала), демонстрируют ту же тенденцию (см. табл.8).
Таблица 8
Россия: вывоз и ввоз частного капитала, млрд. долл.


Таким образом, значительная часть потенциальных внутренних инвестиций уходит за рубеж (в основном в офшоры), не будучи компенсирована притоком иностранного капитала. И после 2014г., т.е. в период низких мировых цен на нефть, западных санкций, экономического кризиса и стагнации, экспорт капитала превышал его импорт. Даже в 2015г. частичная репатриация накопленных за рубежом российских активов была намного меньше репатриации иностранных активов из России, что статистически означает превышение ввоза капитала над его ввозом.
Ограничения на трансграничное движение капитала (capital controls) достаточно широко распространены в мире, особенно в развивающихся странах. Исследования показали, что после 2007г. в 78 странах с высоким и средним уровнем дохода происходило усиление контроля над движением капитала, особенно над его вывозом. Другое исследование подтвердило, что этот контроль существенно влияет на движение капитала. Руководство МВФ еще несколько лет назад пришло к выводу, что из-за кризисной ситуации или из-за преждевременной экономической либерализации страны могут регулировать движение капитала, правда, преимущественно не административными, а мерами макроэкономической, финансовой и структурной политики. В современных российских условиях это могли бы быть меры, предложенные, например, С.Ю.Глазьевым – введение налога (налога Тобина) на вывоз капитала; прекращение сомнительных операций, особенно с офшорами, и введение контроля за трансграничными операциями капитального характера посредством открытого лицензирования в отношении сомнительных операций; введение льгот в российской экономике для национальных компаний, не имеющих аффилированности с нерезидентам; установление разрешительного порядка офшорных операций для российских компаний с государственным участием; введение обязательной регистрации конечных владельцев акций российских системообразующих предприятий в российских регистраторах (а не в офшорах) и расширение обмена налоговой информацией с оффшорами.
Суммируя данные Банка России о вывозе и ввозе капитала частным сектором за 1994-2017гг., можно подсчитать, что за эти 24 года из страны было вывезено капитала на 1535 млрд., а ввезено на 841 млрд. долл. (в том числе в 2001-2017гг. – 1369 млрд. и 791 млрд. долл. соответственно). Основными экспортерами капитала были не столько банки (259 млрд. долл.), сколько остальные секторы экономики (1276 млрд. долл.) (Банк России, 2018с). Причем это была сравнительно узкая группа активно экспортирующих и вследствие этого высокодоходных отраслей - добывающая промышленность, химия и металлургия, что косвенно подтверждается их очень высокой рентабельностью (22-27% в 2016г.) (Росстат, 2001-2017) и, соответственно, большим весом указанных отраслей в получаемой всеми российскими организациями прибыли (около 40% за первые четыре месяца 2018г.) (Росстат, 2018). Сильные монополистические барьеры для входа в остальные российские отрасли, низкая доходность этих отраслей (в 2016г. рентабельность по проданным товарам, работам и услугам составляла в целом по России всего 8%), неопределенные перспективы российской экономики и, конечно, либеральное валютное законодательство подталкивали предприятия-экспортеров сырья, материалов и полуфабрикатов к вывозу значительной части их прибыли за рубеж в виде экспорта капитала. Так, от 40 до 60% поступлений от нефтегазового экспорта использовалось для вывоза капитала и оплаты доходов иностранных инвесторов.
По расчетам автора, объем вывоза капитала из России за 1994-2017гг. составил 6,3% по отношению к суммарному объему ВВП за этот период (24,3 трлн долл. по обменному курсу), в т.ч. за период 2001-2017гг. он равнялся 6,2%. Гипотетически этот капитал мог бы увеличить норму валового накопления в 2001-2017гг. на четверть и даже больше (см. табл. 4). Расчеты показывают, что даже в 2017г. с его сравнительно небольшим экспортом частного капитала его приостановка увеличила бы норму валового накопления почти на 1 п.п., доведя ее до 25%. Если сделать более реалистичное допущение – что в 2001-2017гг. вывоз капитала в результате ограничительных мер мог хотя бы не превышать его ввоз, то и в этом случае норма валового накопления могла возрасти за 2001-2017гг. значительно – на 3,6 п.п., т.е. на одну седьмую - одну шестую.
С этой точки зрения недавнее предложение ЦСР об отмене требования репатриации валютной выручки российских экспортеров может обернуться наращиванием экспорта капитала из России и сокращением нормы валового накопления в нашей стране. Более рациональными выглядят меры по усилению налогового контроля за российскими инвестициями за рубежом и амнистия нелегально вывезенного и возвращаемого в Россию капитала, предпринимаемые правительством в рамках законов №376-ФЗ и №140-ФЗ с 2012-2013гг. Однако и эти фискальные меры не смогли заметно увеличить доходы российского бюджета от ранее вывезенного капитала – за 2015-2017гг. накопленные за рубежом прямые российские инвестиции выросли на 14%, а отражаемые в ПБ доходы от них – лишь на 18%, по-прежнему формально оставаясь на очень низком уровне – 6,2% (для сравнения, в 2017г. доходность прямых иностранных инвестиций в России была, по расчетам автора, на уровне 10,2%). Невелики и результаты налоговой амнистии, хотя с 2013-2014гг. объемы сомнительных операций в ПБ стали сокращаться, а традиционно отрицательный показатель чистых ошибок и пропусков все чаще стал сводиться с положительным значением, что может говорить о статистически неотраженных операциях по репатриации капитала в Россию. Указанные меры – это движение в правильном направлении, но они позволяют пока лишь смягчить, но не решить проблему вывоза капитала из России.
Что касается плавающего курса рубля и его будущего воздействия на ПБ, то можно высказать следующие соображения. Невмешательство ЦБ в курсообразование во многом вынуждено в нынешних условиях. Опыт 2008-2009гг. и 2014-2015гг. показал, что попытки сдержать резкое падение рубля валютными интервенциями оборачивались сильным сокращением международных резервов (до уровня в 356-384 млрд.долл.), что приближало их к опасному рубежу по критерию Редди. С другой стороны, как было показано выше, плавающий (правда, в основном в сторону снижения) курс обеспечивал гибкость импорта. Однако слишком сильная волатильность рубля в последние годы усиливает предпринимательские риски в нашей стране. В 2017г. около 20% опрошенных российских предпринимателей считали стабилизацию курса рубля важной проблемой (в 2006г. -5%, 2015- 28%).
Тактическим выходом из этой ситуации мог бы быть возврат к управляемому валютному курсу, пусть и с большим, чем ранее, диапазоном, после достижения запланированного рубежа в 500 млрд. долл. международных резервов. Это облегчило бы российским предпринимателям планирование выпуска продукции и инвестиций. В тоже время надо отдавать себе отчет в том, что стратегическим выходом может быть структурная перестройка отечественной экономики и экспорта на готовые изделия и услуги, мировые цены на которые меньше подвержены колебаниям и, соответственно, вызывают меньшие колебания курса национальной валюты.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Резюмируя, подытожим – в данной работе были рассмотрены различные аспекты торгового баланса страны. Так, например, причину того, почему счет текущих операций у нашей нефтеэкспортирующей страны не только положителен, но и сравнительно устойчив. Или какое регулирование платежного баланса осуществляется для поддержки положительного сальдо и как это регулирование воздействует на экономическое развитие России. А также - каковы перспективы эволюции платежного баланса, исходя из задач модернизации отечественной экономики.
С целью этого был проведен анализ статей торгового баланса, его динамику, структуры платежного баланса и основные инструменты его регулирования со стороны ЦБ, а также противоречивое воздействие этого регулирования на хозяйственное развитие. При анализе перспектив изменения торгового баланса за основу был взят сценарий активной модернизации национальной экономики.
В заключение отметим, что внешняя торговля России, не смотря на принятые санкционные ограничения, растет и развивается. Состояние внешней торговли РФ можно охарактеризовать следующими особенностями:
темпы роста импорта превышают темпы роста экспорта;
основными торговыми партнерами являются Китай и страны ЕС;
основными группами экспортируемых товаров являются минералы, металлы и изделия из них;
объемы экспорта в период 2015-2017гг. превышают объемы импорта;
в импортной продукции преобладают химические товары, а также машины, оборудование и транспорт.
 Среди ключевых тенденций развития внешней торговли можно выделить:
— поддержка и развитие экспорта, путем достижения глобальной конкурентоспособности обрабатывающих отраслей и сферы услуг;
— стимулирование привлечения иностранных технологии и инвестиции;
— рационализация приобретения иностранных товаров, приобретение инновационных продуктов и услуг не имеющих аналогов в самом государстве;
— совершенствование действия экономических таможенных режимов;
— интеграция России в глобальную транспортную систему и реализация транзитного потенциала российской экономики;
— расширение использования рубля во внешнеторговом обороте;
— содействие созданию в России производств конечной продукции;
— повышение роли России в обеспечении глобальной энергетической безопасности и укрепление ее позиций на рынке углеводородов и др.
В свою очередь, структура ПБ России отражает энергетическую и сырьевую ориентацию отечественной экономики. Режим плавающего курса позволяет сохранять положительно сальдо СТО даже в условиях падения мировых цен на энергетические и сырьевые товары, однако это оборачивается сильными колебаниями курса рубля и частым сокращением объемов импорта, что препятствует стабильному экономическому развитию нашей страны. Возможное ускорение роста российской экономики на основе ее структурной перестройки потребует более высокой нормы инвестиций, что приведет к росту импорта инвестиционных товаров и сокращению положительного сальдо СТО, чему может препятствовать наращивание неэнергетического несырьевого экспорта. Внутри самого ПБ главным резервом для наращивания отечественной нормы инвестиции могут быть ограничения на вывоз отечественного капитала.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

Бабич А.М. Государственные и муниципальные финансы: учебник /А. М. Бабич, Л.Н. Павлова. - М.: Юнити-Дана , 2015 - 703 с .
Бездворных М.В. Генезис правового регулирования институтов дефицита бюджета и государственного долга // Бизнес в законе, № 2, 2014 – с. 209-213.
Борисов С.М. Платежный баланс России. М.: Магистр, 20017. с.59-91.
Глазьев С.Ю. Экономика будущего. Есть ли у России шанс? - М.: Книжный мир, 2016.
с.385-390.
Навой А.В. Адаптация платежного баланса Российской Федерации к внешним
шокам в 2014-2017 годах //Деньги и кредит, 2017. №11.с.8-13.
Моисеев С.Р. Центральный банк и политика валютного курса. - М.: Дело, 2017. с.352-368.
Шуляк П.Н. Финансы: учебник / П.Н. Шуляк. – М.: Дашков и Ко, 2012. – 352 с.
Шесть драйверов экономического роста в России. Экономика РФ: уточнение прогноза до 2022 года. ACRA(2018).
Маневич В. Альтернативные стратегии преодоления стагнации и «новая модель роста» российской экономики // Вопросы экономики. 2017. №8.с.135.
Синяков А., Юдаева К. Политика центрального банка в условиях значительных шоков платежного баланса и структурных сдвигов // Вопросы экономики. 2016, №9. С.34


Поливач А.Б. (2017).Фактор валютного курса во внешней торговле ведущих стран. Автореферат диссертации на соискание ученой степени к.э.н. 2017. с.22
Банк России (2017с). Достаточность международных резервов отдельных стран для покрытия импорта товаров и услуг по состоянию на 1 января 2017 г. URL: http://www.cbr.ru/statistics/print.aspx?file=credit_statistics/res_import.htm&pid=svs&sid=ITM_18612
Официальный сайт, информационно-аналитический раздел: [Электронный ресурс] // Минфин РФ, 2009-2015 URL: http://info.minfin.ru/.
Перспективы наращивания несырьевого экспорта. Апрель 2018г. URL: http://docplayer.ru/76662659-Perspektivy-narashchivaniya-rossiyskogo-nesyrevogo-eksporta.html.
Послание Президента Федеральному Собранию (2018). URL: http://www.kremlin.ru/events/president/news/56957
Реформа валютного регулирования и валютного контроля в России. Март 2018. URL: https://www.csr.ru/wp-content/uploads/2018/03/Doklad_valyutnyi-_kontrol_Web.pdf
Росстат (2018). Социально-экономическое положение России. Январь-апрель 2018 года. URL: http://www.gks.ru/free_doc/doc_2018/social/osn-04-2018.pdf.
Росстат (2001-2017b). Россия в цифрах. URL: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/publications/catalog/doc_1135087050375


*Ранжированы по величине ВВП по обменному курсу (не менее 500 млрд.долл. в 2016г.)
Международная инвестиционная позиция Российской Федерации (стандартные компоненты). URL: http://cbr.ru/Eng/statistics/?PrtId=svs.
Росстат. Национальные счета. URL: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/accounts/.









46