Приёмы создания комического в британской литературе

Издание этой книги очень тревожит его родственников, потому они поручают Берти добыть рукопись этой книги, чтобы затем её уничтожить. Из разговора Берти с Флоренс становится ясно, что опасность книги заключается не в том, что её автор вёл достаточно беспутную жизнь в юности, а что он мог рассказать «somethingprettyfruity» о других представителях высшего общества, в котором сам вращается. Комизм ситуации здесь отчасти в том, что все представители высшего общества вели в юности такую жизнь, но большинство старается, как кажется, родственникам автора книги, скрыть это, а потому книга должна быть уничтожена. В финале книга, однако не уничтожена. Когда Берти пытается понять, как Дживс мог это допустить, то камердинер объясняет, ссылаясь на психологию, что «respectableoldgentlemenarebynomeansaversetohavingitadvertisedthattheywereextremelywildintheiryouth». Такой финал сближает даное произведение с анекдотом, пусть и очень длинным: сам Берти прилагает множество усилий, чтобы выркасть книгу, для остальных это тоже кажется очень важной проблемой, требующей немедленного решения, но в финале читатель скорее соглашается с Дживсом. 2.3 Особенности создания сатиры в произведениях О. ХакслиРоман «Жёлтый Кром» был написан в 1921 году, это был один из первых романов Хаксли.  Как известно, первые романы Хаксли как тематикой, так и манерой изложения во многом созвучны книгам писателей «потерянного поколения». Сам он, как мы уже сказали, в войне не участвовал, но немало его друзей и родственников пали на полях сражений. Чувство «потерянности» преследует большинство героев раннего Хаксли, но «потерялись» они не в грязных окопах, а в поместьях и ночных клубах, в светских гостиных и дорогих ресторанах послевоенного Лондона, когда вдруг «со всего были сорваны покровы». И открылись пустота и никчемность существования.  «Желтый Кром» (1921) (до этого им было опубликовано четыре сборника стихов и книга рассказов) — пожалуй, самая светлая его книга. Смутная юношеская грусть и язвительная ирония, от которой не скрыться человеческим странностям и чудачествам, — вот две равноправные стихии, создающие чуть-чуть условную атмосферу этого романа и его неповторимую интонацию. Сочетание этой условной атмосферы, пронизанной многочисленными культурными отсылками, с внезапными очень конкретными комментариями, в частности, научного характера, создают юмористический или иронический эффект: «InappearanceMr. Scoganwaslikeoneofthoseextinctbird-lizardsoftheTertiary».Выражение extinctbird-lizardsoftheTertiary является терминологическим, и на образном оно не сочетается с контекстом, что создаёт контраст не столько стилистический, сколько образный, а также контраст контекстов — литературного, в который погружён Денис, и научного.В «Желтом Кроме» есть уже все приметы того типа романа, который получил название «интеллектуального» и одним из отцов которого не без основания считается Хаксли. Однако более точным представляется другое определение — «роман идей». Этим термином, кстати, пользовался и сам писатель, хорошо знавший сильные и слабые стороны своего дарования. «Роман идей. Характер каждого персонажа должен выясняться, насколько это возможно, из высказываемых им идей. В той мере, в какой теории являются разумным обоснованием чувств, инстинктов и настроений человека, это достижимо. Главный недостаток идейного романа: в нем приходится писать о людях с идеями, то есть об одной сотой процента всего человечества. Поэтому настоящие, прирожденные романисты таких книг не пишут. Но ведь я никогда не считал себя прирожденным романистом. Большой недостаток романа идей — в его искусственности. Это неизбежно: люди, высказывающие точно сформулированные суждения, не совсем реальны, они слегка чудовищны. А долго жить с чудовищами утомительно».  Это мысли из записной книжки Филипа Куорлза, одного из центральных персонажей романа «Контрапункт», писателя, взгляды и ощущения которого, безусловно, близки Хаксли.Необычность, гротескность, действительно некоторая «чудовищность» персонажей заметны уже в «Желтом Кроме»: ср., например, сравнение Скоугана с птероящером или следующее сравнение, которое кажется ещё более нелепым: «farmoreyouthfullyalivethandidthatgentlearistocratwith the facelike a greybowler». Если рассмотреть персонажей «Желтого Крома» под этим углом зрения, то окажется, что почти все они показаны в ироническом ключе. Таков прежде всего центральный персонаж Деннис Стоун. Он романтичен и в то же время банален (его банальность и банальность других героев не единожды подчёркивается в тексте романа), полон рефлексии и одновременно завидует уверенному в себе художнику Гомбо, влюблен в красавицу Анну и страшится этой любви, жаждет познания и творческой реализации, но ничего не знает о мире и копается в сфере чистых идей и книжных представлений. Автор относится к юноше хотя и не без сочувствия, но с явной долей иронии, которая обнаруживается, например, когда один из героев очень подробно пересказывает сюжет романа, который пишет сам Деннис.Языческий, естественный, как дыхание, гедонизм Анны высвечивает всю неприспособленность Денниса к реальной жизни, неспособность к какому бы то ни было шагу, поступку, даже в плане сугубо личных отношений. Роман построен исходя из классических образцов  XVIII века. Он состоит из ряда эпизодов, соединенных между собой лишь общим местом действия, поэтому в него легко и органично вплетаются вставные новеллы. Такая вольная композиция позволяет автору свободно вводить или убирать со сцены любого персонажа по мере необходимости. В «Желтом Кроме» нет развития характеров, они статичны, нет психологической глубины, зато есть щедрая россыпь теорий и мыслей, богатство остро поставленных вопросов, которые будут волновать не только Олдоса Хаксли, но и многих других писателей  XX века. Причем каждый персонаж книги, как нетрудно заметить, выражает некую персонифицированную идею, но эта идея никогда не остается лишь иллюстрацией. Она оживлена, одухотворена прикосновением язвительного пера, и потому личность, ее воплощающая, индивидуальна и неповторима. Построенный в форме цепочки отдельных сцен, роман включает в себя множество более мелких жанровых элементов, как художественных, так и публицистических, среди которых встречается и рассказ (история сэра Геркулеса), и проповедь (собственно проповедь мистера Бодиэма), и своего рода интерпретацию жанра диалога (разговоры большинства героев между собой).История создания романа скандальна. И усадьба, и персонажи во многом списаны с натуры и чрезвычайно узнаваемы, во всяком случае, они были узнаны теми, с кого их списал Хаксли. Таким образом, сама узнаваемость героев романа является средством создания сатиры, так как те, кто понимал, о ком речь в романе, могли боле ярко оценить все противоречия, несоответствия, гиперболы, к которым прибегал автор. Однако даже при отсутствии знаний о прототипах героев сатирический эффект сохраняется за счёт того, как эти герои изображены, то есть, за счёт внутритекстовых средств создания сатиры.В романе «Жёлтый Кром» сложно сказать, кто из героев излагает авторскую точку зрения, несомненна только авторская ирония и вместе с тем — авторская симпатия к каждому из героев. Такой способ организации идейного содержания в целом характерен для философского романа (ср. произведения Ф.М. Достоевского, Т. Манна, где герои также часто выступают носителями некой идеи, причём, скажем, в творчестве Т. Манна тоже часто бывает трудно вычленить «резонёра», того, кто сообщает авторские идеи).Не менее часто использует Хаксли и портретные описания. Герои романа предстают перед читателем, словно ряд портретов в галерее, потому каждый из героев обязательно достаточно подробно описывается. Значительная часть глав начинается с появления нового персонажа и описания этого персонажа. При этом в портретных описаниях неизменно скользит ирония, которая распространяется далее и на поступки персонажей.Например, шестая глава романа начинается с прибытия мистера Барбекью-Смита — и сразу за сообщением о его прибытии следует портретная характеристика, соединённая с психологическим наблюдением: «Hewas a shortandcorpulentman, with a verylargeheadandnoneck. In his earlier middle age he had been distressed by this absence of neck, but was comforted by reading in Balzac's «Louis Lambert» that all the world's great men have been marked by the same peculiarity, and for a simple and obvious reason: Greatness is nothing more nor less than the harmonious functioning of the faculties of the head and heart; the shorter the neck, the more closely these two organs approach one another; argal...It was convincing <…>  He sported a leonine head with a greyish-black mane of oddly unappetising hair brushed back from a broad but low forehead». Ирония ясно просматривается в этом описании, как и в описании других героев романа: львиная голова с неопрятными волосами на короткой шее, размышление о том, что если шея коротка, то сердце и мозг находятся ближе, следующая за портретным описанием ремарка, что теперь мистер Барбекью-Смит был «пророком» — всё это вместе, за счёт соединения элементоввозвышенных (львиная грива) и сниженных (грязные волосы, короткая шея), создаёт ироничную тональность. Усиливается ирония благодаря замечанию, что мистера Барбекью-Смита огорчало отсутствие шеи — людей, которые всерьёз преданы своему делу, которые действительно считают, что на них возложена некая учительская миссия, не должны огорчать недостатки внешности. Вместе с тем он находит утешение (то есть, обращал внимание на это) в том, что у многих великих людей был подобный недостаток, а себя мистер Барбекью-Смит, очевидно, помещает в галерею великих людей, что также является достаточно ироничной характеристикой героя.Авторская ирония в отношении этого персонажа развивается далее через разговоры  главным героем, героем-наблюдателем, Дэнисом: мистер Барбекью-Смит пишет очень много, уже сама гиперболизированность того, сколько слов он успевает написать за два с половиной часа, выдаёт авторскую иронию. НозатемэтотперсонаждаётсоветДэнису: «The secret of writing,» he said, breathing it into the young man's ear—«the secret of writing is Inspiration.» И совет этот настолько банален, что даже главный герой удивляется. Ещё один приём характеристики героев и одновременно демонстрации авторской иронии — это описания обстановки, мимики, жестов героев — т.е. разнообразные внешние характеристики, причём у подхода автора к этим характеристикам есть особенность, которая также отчасти работает для создания иронии.Большинство сцен представляет собой своего рода жанровые сценки, похожие на картины в этом жанре: герои располагаются в таких местах и таких позах, чтобы оттенить собственную внешность, подчеркнуть собственную функцию. Например, сцена на террасе перед домом из третьей главы романа, где появляется впервые большинство героев — и в том числе читатель впервые видит возлюбленную главного героя. Всё в этой сцене как будто специально срежиссировано: при появлении Дэниса Генри Уимбуш, хозяин дома, разливает чай, неподалёку от него сидит Мэри, а рядом с ней — мистер Скоган. Между Скоганом и Гомбо располагался шезлонг, который сначала Дэнису не было видно — именно потому что там находилась Анна, которую он, конечно — по законам жанра, не должен был увидеть сразу же. Подобных сцен — продуманных до искусственности в романе очень много. Сама искусственность сцены иронична, так как в реальности люди так себя не ведут. И хотя ситуации, описываемые в литературе, отличаются от ситуаций в жизни как раз своей продуманностью — автор организует всё так, чтобы оно возымело наибольший эффект, всё-таки у читателя должно складываться впечатление, что ситуация возникла сама собой, по внутренней логике повествования, а не потому, что атвору нужно было поместить героев в данную ситуацию. В «Жёлтом Кроме» же всё наоборот: Хаксли подчёркивает, что большинство сцен «сделаны», подчёркивает их искусственность и условность, поскольку искусственна и условна жизнь, которую ведут герои «Крома». Подчёркивая искусственность сцен Хаксли как будто обнажает приём, показывает, что писатели в основном тоже продумывают сцены, сводят героев в нужном времени и месте, просто обычно это делается так, чтобы читатель не заметил, а здесь открыто.Многочисленны также интерьерные и экстерьерные описания, которые перекликаются с описанием мизансцен с участием героев. Седьмая глава, например, начинается с описаний кроватей в Кроме: «AtCromeall the bedswereancienthereditarypiecesoffurniture». Само слово hereditary — наследственные, применяемое к кроватям, звучит иронично. Описывая обстановку дома, Хаксли пародирует романы определённого жанра. В таких романах в доме, где происходит действие, всё передаётся по наследству, всё имеет свою историю. Хаксли сгущает краски, доходя до обнажения приёма «пародирование романов прошлого века», результатом чего является ирония.Дальше, в том же описании, автор усиливает гиперболу: о наследственных кроватях сообщается, что, независимо от времени изготовления и прочих деталей, они огромного размера. Если говорить о конкретных приёмах, то бросается в глаза частотность употребления гиперболы. В романе всё преувеличенное: и размер кроватей, и количество книг и статей, изданных мистером Барбекью-Смитом, и внутренней превосходство, с которым Мэри осуждает книгу, которую читает Анаа, и т.д. Преувеличенными кажутся предметы интерьера, чувства героев, черты характеров. Выше мы уже говорили, что подобная гиперболизация является характерной чертой поэтики Хаксли.Гиперболизация может присутствовать также и на уровне соотношения идей, проблем и того, как героик ним относятся, как оценивают: «Hedecidedtowearwhiteflanneltrousers—whiteflanneltrousersand a blackjacket, with a silkshirtandhisnewpeach-colouredtie. And what shoes? White was the obvious choice, but there was something rather pleasing about the notion of black patent leather. He lay in bed for several minutes considering the problem». Для Денниса эта проблема кажется очень серьёзной, хотя, на самом деле, она ничтожна. Подобный контраст, гиперболизация мелочей в глазах героев является также средством создания иронии в романе. В качестве средства характеристики героев, описания их идей автор использует огромный аллюзивный контекст, который может быть непонятен неподготовленному читателю. Хотя встречаются и достаточно прозрачные аллюзии. На такой прозрачной аллюзии строится, например, авторская ирония в отношении Мэри: «Seatedunder the Venus'simmemorialgesture, Maryconsideredlifeandlove». Подобная банальность — сидеть под статуей Венеры и думать о любви — очевидно, иронична.Герои цитируют множество стихов, упоминают большое количество исторических событий, которые воспринимаются ими как имеющие отношение непосредственно к ним, к их личной истории, истории их семьи. Большая часть средств образности, которые использует в романе Хаксли направлены на пародирование жанра, создание иронии как в отношении подобных книг, так и в отношении таких людей.Ирония такого типа, к которой активно прибегает Хаксли, может быть понятна только тем читателям, которые достаточно хорошо чувствуют и понимают банальности, а также тем, кто хорошо видит отсылки к другим произведениям. так, искусственность большинства сцен не будет понята читателем, который не знает, что отдельные элементы сцен предсказуемы (как то, что рассказчик не видит сразу Анну), что именно так подобные сцены были организованы во многих произведениях, которые предшествовали Хаксли. Так же, если читатель, не зная, насколько банальным и преувеличенным является образ девушки, которая размышляет под статуей Венеры о любви, не почувствует авторской иронии в этой сцене. Таким образом, можно сказать, что степень понятности разных приёмов комического может варьироваться. Так, юмор Вудхауса понятен практически любому читателю, потому что он открыт и прозрачен, а цель романов Вудхауса — именно насмешить. Ирония Честертона также достаточно эксплицитна, хотя количество алогичных, абсурдных ситуаций может дезориентировать читателя, который привык к более логичному изложению сюжета и к более логичным образам. Ирония и сатира Хаксли зачастую становятся понятны только тогда, когда становится ясна культурная отсылка или читатель способен уловить ту схему, по которой создаётся сцена.Однако возникает вопрос: если роман Хаксли сатиричен, то что именно становится объектом его критики, ведь сатира без критики невозможна. Направленность критики Хаксли видна в главе со своего рода проводеью, которая звучит перед жителями Жёлтого Крома. К счастью жителей Крома, их проповедник — не Савонарола, а они сами — не флорентийцы, о чем также иронически говорит автор: «onlyanoccasionalcoughandsometimes the soundofheavybreathing. In the front pew sat Henry Wimbush, calm, well-bred, beautifully dressed». Противопоставление вовлечённости тех, кто слушал Савонаролу, и тех, кто теперь слушает мистера Бодиэма,  не выражено на формальном уровне: WhenSavonarolapreached, mensobbedandgroanedaloud. Nothing broke the polite silence with which Crome listened to Mr. Bodiham. Между этими двумя предложениями нет ни противительного союза, ни каких-то ещё средств выражения противительных отношений, но по смыслу предложения чётко противопоставлены. Вежливая тишина противопоставляется «невежливым» звукам, которые издавали потрясённые флорентийцы, слушая Савонаролу. И эта тишина становится знаком безразличия: жители Крома молчат и слушают только потому, что так принято. Эмоционально они не вовлечены в проповедь. И было бы гораздо правильней (можно даже сказать — вежливей), если бы они тоже вздыхали и всхлипывали. Но красивые, приличные, вежливые жители Крома виновны во всем перечисленном — они не горят никаким пылом, включая религиозный, они все делают сдержано и по правилам, в духе стабильного прошлого — девятнадцатого века, они «псевдофлорентийцы». А сам священник хоть и горит, но скорее ненавистью к людям, чем религиозным экстазом и пылом — он «псевдосавонарола». Такой явный контекст насмешки выдает многоуровневую иронию автора, на которой построено произведение. В целом, сатира, создаваемая Хаксли, является более тонкой, менее заметной по сравнению с иронией и юмором Вудхауса и Честертона, так как сама эта разновидность комического не обязательно предполагает наличие смехового эффекта, сатира может и не быть смешной и всё равно достигать своих целей, что показывает нам роман Хаксли, использование иронии в котором повсеместно, однако эта ирония более тонкая, менее заметная и направленная прежде всего именно на критику, а не на создание смехового эффекта.Выводы по второй главеВ романе «Перелётный кабак» Честертон использует широкий набор средств создания комического, хотя в основе большинства (элементы алогизма или абсурда можно найти во всех наших примерах) из них лежит абсурдность, алогизм, представленные на разных уровнях языка и текста, что позволяет автору не только создавать комический эффект, но и выражать своё отношение к миру, который он описывает, а мир этот абсурден по своей природе, потому что события, происходящие в нём, подчас лишены логики, на первое место выходят менее значимые явления, а то, что по-настоящему важно, отступает на второй план. В романах и рассказах П.Г. Вудхауса о Дживсе и Вустере также используется широкий спектр средств комического (астеизм, гипербола, ирония, оксюморон, использование разностилевой и разнорегистровой лексики, культурные отсылки), однако задачи их значительно отличаются от задач комического у Честертона. Вудхаус не ставит себе цели критиковать то общество, которое описывает, несмотря на беспомощность большинства его героев, их неприспособленность к жизни. Произведения Вудхауса наполнены юмором и иронией, но в этой иронии практически отсутствует какая-либо критика. Одним из наиболее частотных средств создания комического у Вудхауса является активное использование культурных отсылок. Роман О. Хаксли по своей природе является сатирическим. Задачи средств комического в «Жёлтом Кроме» близки задачам Честертона в «Перелётном кабаке» — писатель критикует то общество и тот мир, которые описывает, показывая их беспомощность и слабость. При этом основным объектом критики становится пассивность героев, их неспособность зажечься какой-либо идеей. Для этого автором используются такие средства, как ирония, причём зачастую очень тонкая, неявная, также Хаксли использует культурные отсылки. По сравнению с двумя другими авторами Хаксли использует меньшее число средств комического: если в одной главе «Перелётного кабака» можно найти десятки примеров разных комических приёмов, то у Хаксли на главу приходится не более пяти; и эти средства гораздо меньше «бросаются в глаза», так как задача романа не насмешить (как у Вудхауса) и не показать абсурдность описываемой ситуации (как у Хаксли), а неявно, очень тонко высмеять героев, показав их беспомощность в мире.В целом, можно заключить, что несмотря на то, что данные писатели работали в XXвеке (Вудхаус и Хаксли несколько позже, чем Честертон), подход к созданию комического у них отличается, как отличаются и цели комического. При этом конкретные методы и приёмы создания комического могут совпадать. Так, Честертон и Вудхаус активно используют подчёркнутый алогизм ситуаций, абсурд, сталкивание разностилевых элементов, гиперболу в своих произведениях. Для Хаксли характерно использование подчёркнутой логичности, продуманности как приёма создания комического, но также Хаксли использует алогизм ситуаций, разного рода несоответствия в поведении героев и их реакциях, что сближает его приёмы с приёмами Честертона.ЗаключениеИсходя из поставленных во введении задач и с опорой на актуальность и цель исследования, мы пришли к следующим выводам. Комическое в своей основе призвано не только смешить, но и показывать противоречивость ситуации, представлять привычное с необычной стороны. Несмотря на то, что природа смеха с психологической, философской и других точек зрения остаётся трудно объяснимой, учёные предполагают, что в основе комического эффекта лежит нарушение ожидания, нарушение логики, которое происходит неожиданно. Именно неожиданность в сочетании с рядом других факторов делает смешное смешным.Выделяется несколько видов и форм комического, причём разные исследователи выделяют их по-разному. В нашей работе мы выделяли юмор, иронию и сатиру как различные виды комического, которые разграничиваются, прежде всего, по отношению к объекту изображения. В каждом из рассматриваемых произведений можно было выявить как минимум два вида комического, которые создавались различными способами.Для юмора характерно отсутствие критики в сторону объекта изображения. Цель иронии —насмешка, отчасти деструктивная. Ирония высвечивает разного рода недостатки человека или общества, однако обычно ирония дальше собственно высвечивания этих недостатков не идёт. Наконец, для сатиры характерно резкое обличение общественных или человеческих недостатков, причём это обличение должно обладать также комическим эффектом, иначе это будет не сатира, а просто критика.Основными функциями комического в художественном тексте считаются развлекательная, терапевтическая, информационная, воспитательная. В большинстве текстов задействуется сразу несколько функций. Кроме того, виды комического отчасти определяют, какая из функций будет доминировать. Так, для сатиры на первое место выходит воспитание и информирование, а для юмора — развлечение читателя. Однако юмор оказывает также свое воспитательное воздействие отрицанием пороков и ошибок.Средства создания комического присутствуют на каждом уровне языка, начиная с фонетического. Базовым средством создания комического является алогизм, гипербола, на которых строится большинство других приёмов. Привлечение метафор, метонимий, зевгм, использование полисемии и омонимии для создания юмористического эффекта, использование эвфемизмов, фразеологии, слов, которые обладают культурной значимостью (например, религиозных понятий или имён собственных) — всё это так или иначе строится на создании алогизма, причём чем более неожиданным он будет, тем более смешным становится фрагмент тексте. В романе «Перелётный кабак» Честертон использует широкий набор средств создания комического, хотя в основе большинства из них лежит абсурдность, алогизм, что позволяет автору не только создавать комический эффект, но и выражать своё отношение к миру, который он описывает, а мир этот абсурден по своей природе, потому что события, происходящие в нём, подчас лишены логики, на первое место выходят менее значимые явления, а то, что по-настоящему важно, отступает на второй план. В романах и рассказах П.Г. Вудхауса о Дживсе и Вустере также используется широкий спектр средств комического, однако задачи их значительно отличаются от задач комического у Честертона. Вудхаус не ставит себе цели критиковать то общество, которое описывает, несмотря на беспомощность большинства его героев, их неприспособленность к жизни. Произведения Вудхауса наполнены юмором и иронией, но в этой иронии практически отсутствует какая-либо критика. Роман О. Хаксли по своей природе является сатирическим. Задачи средств комического в «Жёлтом Кроме» близки задачам Честертона в «Перелётном кабаке» — писатель критикует то общество и тот мир, которые описывает, показывая их беспомощность и слабость. При этом основным объектом критики становится пассивность героев, их неспособность зажечься какой-либо идеей. Суммируя, скажем, что несмотря на то, что цели произведений, которые нами анализировались, разные, приёмы и способы создания комического в них отчасти совпадают, так как эти средства подходят для создания как создания юмористических произведений, так и сатирических, всё зависит от того, контекста, в который автор помещает тот или иной приём.Среди перспектив исследования можно назвать возможность сопоставления особенностей юмора в рассматриваемых произведениях со стереотипными представлениями о британском юморе, а также возможность расширения исследования за счёт более современных авторов, что позволит проследить как в течение XXвека менялся (или не менялся) британский юмор. Список использованных источниковАверинцев С. Г. К. Честертон, или Неожиданность здравомыслия. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.chesterton.ru/about-gkc/0003.html. (Дата обращения: 25.04.2019).Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка. — Л.: Просвещение, 1973. — 304 с.Артёмов А.Ф., Леонович Е.О. Изучение комического в языке. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www2.pglu.ru/upload/iblock/d60/p50012.pdf. (Дата обращения: 25.04.2019).Артемова А.Ф. Механизм создания комического в английской фразеологии. Горький, 1976. 168 с.Асквит М. Честертон, весельчак и пророк. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.chesterton.ru/about-gkc/0004.html. (Дата обращения: 25.04.2019).Бандурина Н.С. Особенности интерпретации феномена комического в историко-литературном и философском контексте. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://ispu.ru/files/str._68-73_0.pdf. (Дата обращения: 25.04.2019).Большакова Д.В.Комическое в лингвистике: основные подходы и проблематика исследования. // Вестник Московского государственного лингвистического университета. 2010. № 584. С. 101-111.Борев Ю. О комическом. М.: Искусство, 1976.  268 с.Ваулина Е. Повествователь в романе П.Г. Вудхауза «Фамильная честь Вустеров». [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.wodehouse.ru. (Дата обращения: 25.04.2019).Воробьёва В.В. Субстандартная метафора как гипертекст в художественной литературе. Тверь, 2011.Дземидок Б. О комическом. М.: Прогресс, 1974. 223 с.Жматова М.А. Художественные функции иронии в романе К. Воннегута «Галапагосы». Вестник Тамбовского университета. Серия: Гуманитарные науки. 2013. № 7 (123). С. 236-242.Жук Е.Е. Лингвокультурные особенности британского и американского юмора (на материале произведений П.Г. Вудхауса и О.Генри). // Вестник Московского государственного областного университета. Серия: Лингвистика. №4. 2013. С. 22-27.Зверев, А. Вудхауз, Берти, Дживс и я// Книжное обозрение. — 19 июня. — М., 1999. — C. 25.Карасёва Т.Б. Повести Д.К. Джерома "Трое в лодке, не считая собаки" и "Трое на прогулке" и неоромантические тенденции в английской литературе конца XIX - начала XX в. Самара, 2012.Келарева Д.Б. Лингвистичекие принципы выражения комического смысла в анекдотах. М., 2013. 21 с.Козырева М. Комическое начало в поэзии Г. К. Честертона и особенности его передачи при переводе на русский язык. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://philology-and-culture.kpfu.ru/?q=node/2056. (Дата обращения: 25.04.2019).Коржева П.В. Язык юмора и сатиры. Алма-Ата: Мектеп, 1979. 135 с.Кошелев А.Д. К определению сущности комического. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.ruslang.ru/doc/seminar_fateeva_koshelev2013.pdf. (Дата обращения: 25.04.2019).Кошелев А.Д. О сущности комического и о природе смеха. // Вопросы философии. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://vphil.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=820&Itemid=52. (Дата обращения: 25.04.2019).Купина Н. Филологический анализ художественного текста. (Текст) / Н.Купина, Н. Николина. — М., 2011.Литературный стиль. Стилевые доминанты. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.proza.ru/2014/09/20/139. (Дата обращения: 25.04.2019).Лук А.Н. Юмор, остроумие, творчество. М.: Искусство, 1977. 183 с.Нокс Р. Честертон. Человек и его творчество. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.chesterton.ru/about-gkc/0005.html. (Дата обращения: 25.04.2019).Потебня А.А. Эстетика и поэтика / А.А. Потебня. (Текст) / А.А. Потебня. — М.: Искусство, 1976.Телятникова О.Н.Основные аспекты концепции комического на рубеже XX-XXI веков. Фалалеева С.С. Антропологические основы творчества О. Хаксли: миметический аспект. Екатеринбург, 2012Сафонова Е. В. Формы, средства и приёмы создания комического в литературе// Молодой ученый. 2013. №5. С. 474-478.Рабинович В.С. Олдос Хаксли: Эволюция творчества. Екатерингбург, 1999.Новиков Л.А. Художественный текст и его анализ. М., 2007.Лотман Ю.М. Структура художественного текста. М.: Искусство, 1970.Васильева Е.В. Художественный мир романов Г. К. Честертона. Воронеж, 2000.Косарёва А.А. Традиции комедии дель арте в английской литературе рубежа XIX-XX веков. Екатеринбург, 2013.Щербакова О.В. Когнитивные механизмы понимания комического. СПб., 2009.Ивлева С.В. Лингвосемиотические характеристики комического абсурда. Волгоград, 2009. «В Англию, с любовью: Особенности языка и общения» / Т. А. Лавыш, А. Л. Русяев, В. С. Шахлай. - 2-е изд. - Минск :ЛистПлюс, 1998. - 96 с.Лессинг Г. Э. Избранные произведения. - М., 1953, С. 533.Список источников практического материалаChesterton G.K. The Flying Inn. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://gutenberg.net.au/ebooks13/1301701h.html#ch12. (Дата обращения: 25.04.2019).Wodehouse P.G. Jeeves takes charge. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.lib.ru/INPROZ/WUDHAUS/jeeves01engl.txt. (Дата обращения: 25.04.2019).Huxley A. CromeYellow. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.gutenberg.org/files/1999/1999-h/1999-h.htm#link2HCH0009. (Дата обращения: 25.04.2019).