Кронштадтское восстание

7 марта 1921 года силы 7-й армии насчитывали 17,6 тысяч лояльных красноармейцев.После артиллерийской подготовки была предпринята первая попытка взять крепость штурмом. При этом, некоторые из красноармейцев, перешли на сторону мятежников; другие же отказались выполнять приказы и отступили. Штурм не принес никаких результатов. Войска большевиков с потерями отступили на исходные рубежи. При подготовке ко второму штурму численность группы войск была доведена до 24 тысяч штыков при 159 орудиях и 433 пулеметах, части были реорганизованы в два оперативных соединения: Северная группа (командующий Е. С. Казанский, комиссар Е. И. Вегер), наступавшая на Кронштадт с севера по льду залива, с участка побережья от Сестрорецка до мыса Лисий нос, и Южная группа (командующий А. И. Седякин, комиссар К. Е. Ворошилов), наступавшая с юга, из района Ораниенбаума. [1, с. 217]17 марта части Красной Армии начали второй штурм Кронштадта. Активных сторонников обороны не хватало для того, чтобы закрыть слабые места в обороне острова и фортов. В таких условиях не удалось наладить и регулярную смену бойцов с передовой линии. Нехватка людей привела к срыву ряда других важных мер по укреплению обороны Кронштадта. 18 марта восстание было подавлено.2.3. Последствия и значение Кронштадтского восстания18 марта 1921 г. в результате штурма было подавлено восстание в крепости Кронштадт. Единственным возможным путем отступления для участников восстания стало бегство по льду залива в сторону Финляндии. В ближайшем к острову Котлин финском городе Терийоки солдаты пограничной охраны задержали около 800 пересекших государственную границу повстанцев. За ночь их количество возросло до 2000, а к середине следующего дня превысило 6000 человек. В числе задержанных пограничными войсками оказались 11 из 15 членов Военно-революционного комитета восстания, в том числе его председатель С.М. Петриченко. [2, с. 129] Кронштадтский мятеж был жестоко подавлен, причем репрессивная машина большевиков без колебаний расправилась с «гвардией революции».Первыми были присуждены к «вышке» не успевшие бежать в Финляндию члены Ревкома: Вальк, Павлов и Парушев, а за ними редактор «Известий Кронштадтского Революционного комитета АН.Ломанов – первый председатель Кронштадтского Совета рабочих депутатов». Советское руководство, оценив Кронштадтское восстание как серьезную угрозу «диктатуре пролетариата», приняло жесткие меры. В Кронштадте начались аресты, как активистов восстания, так и тех, кто не брал в руки оружия. Особенно зверски на нескольких десятках судебных процессов обращались с матросами линкоров «Севастополь» и «Петропавловск». Атмосфера террора и беззакония, постоянная угроза ареста привели к тому, что многие матросы кончали жизнь самоубийством. Путем массового террора власти стремились раз и навсегда покончить с возможностью повторения подобных антибольшевистских выступлений. [7, с. 80]Репрессии осуществляли Президиум Петроградской ГубЧК, Коллегия Особого отдела охраны финляндской границы Республики, Чрезвычайная тройка Кронштадтского особого отделения и частично Революционный военный трибунал Петроградского военного округа. Они расследовали преступления, причем не только в отношении участников восстания, но и в отношении тех, кто должен был его подавлять, но проявил нерешительность или сочувствие к кронштадтцам. Репрессии «мятежников» продолжались вплоть до 1922 г. Всего в качестве обвиняемых были привлечены более 10 тыс. человек, из них свыше 2,1 тыс. приговорили к расстрелу, свыше 6,4 тыс. – к различным срокам заключения, принудительным работам или направлению в трудовую армию. [7, с. 81]Руководство страны на примере Кронштадтского восстания убедилось в неэффективности текущей экономической политики. Большевики, а точнее их верхушка, несмотря на противоречия внутри партии, убедились в необходимости коренным образом менять экономическую политику. Кронштадтское восстание 1921 г. заставило перевести дискуссию о продналоге из области разговоров в область практических решений. Также важным последствием мятежа стала резолюция о единстве партии, принятая на X съезде. Дело в том, что, осознав текущие негативные экономические последствия перехода от военного коммунизма к новой экономической политике, делегаты Х съезда пришли к выводу о невозможности продолжения политической дискуссии в обозримом будущем, решили, как бы перенести «на потом» решение всех потенциально острых вопросов. Можем утверждать, что подавление Кронштадтского мятежа в 1921 г. стало логическим продолжением политики большевистского руководства по уничтожению революционной анархии на Балтике. Использовав матросов Балтийского флота для укрепления власти, партия большевиков показала, что только она, а не матросская вольница, имеет права называться «революционной совестью». [3, с. 70]Таким был итог кронштадтской трагедии на Балтийском флоте, которая стала своеобразным плацдармом формирования власти, основанной на репрессивной политики под лозунгами справедливости: и ревнителей «революционной совести», и их судей объявили жертвами беззакония, царившего в то время в стране.ЗаключениеКронштадтский мятеж 1921 года не был ни элементом общенародного восстания против политики «военного коммунизма», ни частью борьбы крестьянства против продразверстки. Это явление, в основном, местное, вызвано было местными условиями. Сосуществование новых органов управления флотом, к тому же раздираемых внутренним конфликтом с экипажами линкоров «Петропавловск» и «Севастополь», было возможно только до поры до времени. В свою очередь, экипажи, получая приличное содержание и не получая никаких конкретных боевых задач, закрывали глаза на уничтожение своих демократических органов управления, тем более, что некоторые из них не были продуктом их творчества. Солдат и матросов могла объединить борьба против какой-то общей угрозы. Такими угрозами ранее были: жестокие наказания за нарушения дисциплины, плохое питание, угроза затопления флота по условиям Брестского мира, закрытие Центробалта. Конечно, можно вспомнить об участии балтийцев в революционных событиях по всей России. Но именно этого нельзя сказать о мятеже 1921 года. Союз с балтийской вольницей перестал быть необходимым условием пребывания большевиков у власти. В пиковый момент экономических трудностей центральные (СНК, СТО) и местные (Петросовет, Перогубкоммуна) органы власти пришли к выводу, что можно за счет Кронштадта и экипажей решить свои проблемы. Были сокращены нормы выдачи продовольствия во флоте. Когда произошел социальный взрыв, никто не захотел искать какие-то компромиссные решения с моряками. Политическую задачу флот перестал выполнять еще в 1918 г., а в существующем виде почти не мог выполнять и традиционных задач г. Большевикам же не нужен был компромисс со старым флотом. Подавление мятежа стало логическим продолжением политики большевистского руководства по уничтожению революционной анархии на Балтике. Список литературыЕлизаров М.А. Матросские массы в 1917 – 1921 гг.: от левого экстремизма к демократизму / М.А. Елизаров. – СПб.: СПб ВМИ, 2004. – 282 с.Мошник Ю.И. После Кронштадта: участник восстания 1921 г. в финских лагерях / Ю.И. Мошник // Гулаг. Начало. Материалы всероссийской научно-практической конференции, Пермь, 10-11 ноября, 2017 г. – Пермь: Пермский национальный исследовательский политехнический университет, 2017. – С. 129-140.Панова А.В. Беззаконная расправа с участниками Кронштадтского мятежа 1921 г. / А.В. Панова // FILOARIADNE. – 2017. - №1 (5). – С. 65-77.Попов В.В. Кронштадтский мятеж 1921 г. и его причины в контексте политических дискуссий, развернувшихся перед X съездом РКП (б) / В.В. Попов // Вестник учебно-методического объединения по образованию в области природообустройства и водопользования. – 2013. - №5 (5). – С. 336-350.Ручкина Е.В. Анархисты и Кронштадтское восстание 1921 г. / Е.В. Ручкина // Актуальные проблемы интеллектуальной истории и гуманитарного знания в XXI в. Материалы всероссийской научно-практической конференции, Рязань, 8 ноября 2016 г. / под ред.С.В. Демидова, А.С. Соколова, А.А. Щевьева. – Рязань: Созвездие, 2016. – С. 52-56.Семанов С.Н. Кронштадтский мятеж / С.Н. Семенов. – М.: Эксмо, 2003. – 256 с.Христофоров В. Лидер Кронштадтского восстания / В. Христофоров // Московский сборник. – 2014. - №9. – С. 75-85.