Злоупотребление должностными полномочиями:вопросы теории и практики.

Но, все же, суд признал его соучастником этого преступления. Можно сказать, что данный вывод соответствует позиции Пленума Верховного Суда Российской Федерации о том, что под непосредственным участием в преступлении понимаются такие действия, которые не были направлены на наступление общественно опасных последствий, таких как убийство или кража.Тем не менее, в случаях должностных преступлений судам следует выяснить и указать в приговоре, возник ли вред в причинной связи с нарушением должностным лицом своих должностных полномочий. Действия П. по разработке плана совершения преступления и направлению заявлений, т. е. созданию условий для совершения преступления, состоят в причинной связи с деянием Т., а не, с этими общественно опасными последствиями, что характерно для «негруппового» соучастника (ч. ч. 3 - 5 ст. 33 УК РФ). Следовательно, П. скорее был организатором этого преступления, а не его соучастником. Описание таких преступных действий должностных лиц через структуру соучастия (ч. 3 ст. 34 УК РФ), на наш взгляд, более точно отражает их глубинную связь с вытекающим ущербом.Однако такая квалификация возможна в тех случаях, когда общественно опасные последствия наступили в результате действий не всех должностных лиц, а лишь части или одного из виновных лиц. Если действия каждого отдельного лица привели к собственному преступному вреду то их уголовно правовая оценка должна быть разнойТаким образом, можно сделать вывод, что сложность уголовно-правовой оценки совместного злоупотребления властью или злоупотребления служебным положением, обусловленная особенностями их объективной стороны, недостаточно изучена в науке. Основные вопросы сводятся к следующему: при каких обстоятельствах возможно соучастие в должностных преступлениях и в какой форме? Анализ практики рассмотрения уголовных дел показывает отсутствие единства в понимании этих проблем. Подобные деяния квалифицировались судами как самостоятельные преступления, причем с указанием их группового характера, и, наконец, как негрупповое соучастие.По нашему мнению, квалификация многостороннего должностного преступления как группового означает соучастие (совместное исполнение объективной стороны преступления) одних должностных лиц в злоупотреблении или превышении должностных полномочий других, и наоборот.§2. Установление мотива злоупотребления должностными полномочиямиОдной из актуальнейших проблем при квалификации злоупотребления должностными полномочиями является проблемаустановления обязательного мотива данного преступления – корыстной илииной личной заинтересованности. При уголовно-правовом определении мотива преступления авторы, начиная с дореволюционного периода и заканчивая современностью, тем или иным образом учитывают понимание этих понятий в психологии. Например, на такой позиции был основан труд М.П. Чубинского, в котором под мотивом понималась внутренняя сила, которая, порождая волевой процесс, движет индивидом в его сознательной деятельности и приводит к совершению преступления. Это определение основано на понятии мотива как внутреннего (психического) побуждения к совершению преступления. Достижения психологии были восприняты и наукой уголовного права советского периода при определении мотива и цели преступления. Б.А. Викторов определял мотив как побуждение, которым руководствовалось лицо при совершении преступного деяния. Б.С. Волков отмечал, что мотив – побуждение, которым руководствовалось лицо, совершая преступление, а цель преступления – это тот желаемый результат, который стремится достичь лицо, совершая общественно опасное деяние. П.С. Дагель, Д.П. Котов понимали под мотивом преступления порожденное системой потребностей осознанное и оцененное побуждение, являющееся идеальным основанием и оправданием общественно опасного деяния, а под целью преступления – идеальный образ желаемого будущего результата, к которому стремится преступник, совершая общественно опасное деяние. Современная доктрина уголовного права, учитывая последние тенденции в науке психологии, сохраняет преемственность с положениями советского уголовно права о мотиве и цели преступления. Так, С.В. Бородин определяет мотив действия лица, виновного в убийстве как побудительную причину к совершению данного преступления. А.И. Рарог определяет мотив преступления как обусловленное определенными потребностями и интересами побуждение, которое вызывает у лица решимость совершить преступление и проявляется в нем, а цель преступления как идеальную (мысленную) конструкцию будущего желаемого результата, к причинению которого стремится правонарушитель посредством совершения преступления. С.В. Скляров признает непосредственным мотивом поведения (ориентирующим мотивом) устойчивое психическое образование, которое, будучи актуализированным, побуждает человека конкретизировать общую цель и выбрать тот или иной тип поведения в рамках удовлетворения одной и той же потребности. О.С. Капинус определяет мотив преступления как обусловленное определенными потребностями внутреннее побуждение к достижению конкретного общественно опасного результата, вызывающее у лица решимость совершить преступление. Т.В. Кленова пишет, что мотив преступления – это осознанное побуждение, которое вызывает решимость лица совершить общественно опасное деяние. Таким образом, доминирующим является определение мотива как осознанного побуждения, т.е. как желание (намерение) действовать.Вопрос о том, является ли мотивом преступления исключительно осознанное побуждение, решается в науке по-разному: одни авторы, определяют мотив только как осознанное побуждение, другие допускают возможность неосознанных побуждений выступать мотивами. Например, А.В. Наумов определяет мотив преступления как побуждение лица, совершающего преступление, при этом осознанность такого побуждения не называет в качестве признака мотива. При таком подходе обосновано выделяются разновидности мотива: потребность,эмоции интерес. О.С. Капинус, с одной стороны, пишет о возможности осознанных и неосознанных побуждений выступать в качестве мотивообразующих факторов поведения вообще и преступного в частности, с другой – отрицает существование неосознанных мотивов общественно опасного поведения.На наш взгляд, ключевую роль в формировании мотива как побуждения к действию играет потребность. Эмоции и интересы, а в некоторых случаях и различные психические аномалии, не исключающие вменяемости, в процессе мотивации и целеполагания выступают либо условиями формирования мотива и цели, либо сами представляют собой потребность. Мотив основывается на потребностях (т.е. «нуждаемостях» в чем-либо), имеющихся у человека.Таким образом, мотив преступления – это побуждение (осознанное или неосознанное) к совершению преступления, которое является внутренним основанием совершения преступления для преступника.Постановлением Пленума от 16 октября 2009 года № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и превышении должностных полномочий» были разъяснены понятия «корыстной» и «иной личной заинтересованности. Под ними судам следует понимать совершение неправомерных действий со стороны должностного лица, направленные на получение выгоды имущественного характера для себя и других лиц и стремление должностного лица к получению выгоды неимущественного характера соответственно. То есть, в первом случае речь может идти о незаконном получение кредита, иных льгот, освобождении от уплаты налогов, а во втором о действиях, вытекающих из семейных, карьерных нужд, получении взаимной услуги, улучшении своих дел, желании скрыть свою некомпетентность, избежать дисциплинарной ответственности за допущенные нарушения, ошибки в работе и т.д. Полагаем, что, исходя из указанного разъяснения, невозможно сделать однозначный вывод о позиции высшей судебной инстанции касаемо вопроса о соотношении побуждений иной личной заинтересованности с нередко встречающимся в обвинениях мотивом ложно понятых интересов службы. В свою очередь, неопределенность правовой позиции высшей судебной инстанции относительно данного вопроса в значительной степени нарушает единообразие следственной и судебной практики.В теории и практике неоднозначно трактуют формулировки мотива при квалификации деяний по статье 285 УК РФ.К вопросу о корыстной заинтересованности многие ученые чаще всего относят три аспекта. Кто-то считает, что корысть подразумевает получение лицом материальной выгоды лично для себя, будь то получение денег или же имущества, прав на него, другие полагают, что корысть – желание получить новые материальные ценности, то есть преступник, совершая преступление не имеет эти ценности, а лишь желает получить, другие настаивают, что цель получения выгоды имущественного характера должна быть направлена не только на себя, а также на неограниченный круг лиц, к примеру, для друзей или родственников.Обращаясь к теории уголовного права можно обнаружить разные точкизрения по освященному вопросу. И.Ф. Кильчитский, например, рассматриваеткорыстную заинтересованность данного преступления с точки зрениястремления получить имущественную выгоду без незаконного безвозмездногоизъятия и обращения чужого имущества в свою пользу или пользу других лиц.А иная личная заинтересованность, по его мнению, представляет собойстремление извлечь выгоду неимущественного характера.В судебной практике также имеется множество примеров разночтений при уяснении действительного содержания мотива иной личной заинтересованности по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 285 УК РФ. Согласимся с точкой зрения, что ложно понятые интересы службы не могут быть интерпретированы как иная личная заинтересованность, поскольку в данном случае получение личной выгоды если и имеет место быть, то оно опосредовано в сознании должностного лица предполагаемой выгодой для соответствующего органа власти, учреждения, т.е. субъект в первую очередь действует из служебного интереса, пусть и понимаемого искаженно. Личная выгода в данном случае носит второстепенный характер и может быть сопряжена, в частности, с удовлетворением от осознания выполненного служебного долга.Подводя итог вышесказанному, можно сделать вывод, что причины нестабильности судебной практики по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 285 УК РФ, сводятся главным образом к разночтениям при уяснении действительного содержания уголовно-правового запрета, в том числе мотива иной личной заинтересованности. В этом смысле многочисленность оправдательных приговоров является закономерным итогом ограничительного толкования иной личной заинтересованности как одного из конструктивных признаков злоупотребления должностными полномочиями. Сложившаяся ситуация относительно указанного вопроса требует разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации.В связи с этим предлагаем изложить п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16.10.2009 № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий» в следующей редакции: «Под иной личной заинтересованностью следует понимать стремление должностного лица извлечь выгоду неимущественного характера, обусловленное такими побуждениями, как карьеризм, семейственность, желание приукрасить действительное положение, получить взаимную услугу, заручиться поддержкой в решении какого-либо вопроса, скрыть свою некомпетентность. В качестве иной личной заинтересованности не могут быть признаны ложно понятые должностным лицом интересы службы.Под ложно понятыми интересами службы следует понимать стремление должностного лица достичь интересов соответствующего органа власти, учреждения, общества или государства». §3.Особенности регламентации объективных признаков состава злоупотребления должностными полномочиями в уголовном законодательстве государств - участников СНГНегативное влияние коррупции есть во всех странах мира, вне зависимости от государственного устройства или формы правления. Анализирование зарубежного опыта правового регулирования отношений, помогает лучше изучить право своей страны, использовать результаты законодательства других стран. Это помогает лучше познать сущность исследуемых правовых вопросов. В этом ключе представляется интересным опыт стран бывших членов СССР, поскольку у них единые исторические и правовые корни с Россией. В уголовном законодательстве большинства стран Содружества Независимых Государств в понятие должностного преступления не входят в качестве субъекта работники управленческих аппаратов коммерческих организаций, которые допускают злоупотребления при исполнении своих должностных обязанностей. Рассмотрим закрепление должностных преступлений в некоторых государствах Содружества. При сравнении должностных преступлений УК РФ и УК стран ближнего зарубежья явно видно, как они схожи. В целом совпадает объем криминализации, используется схожий подход и тождественная либо терминология при легальном формулировании его элементов и признаков. Несмотря на сходства регулирования ряда вопросов ответственности за получение взятки, во многом существуют и различия. В Уголовном кодексе Республики Казахстан содержится отдельная глава 15 «Преступление против интересов службы в коммерческих и иных организациях» и «Преступление против интересов государственной службы». Субъектом преступлений, которые направлены против интересов службы в коммерческих и иных организациях, таких как, злоупотребление полномочиями (ст. 361), является лицо, которое выполняет управленческие функции в коммерческой или иной организации а также постоянно, временно либо по специальному полномочию выполняет организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции в коммерческой организации, независимо от формы собственности, а также в коммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом местного самоуправления. Как видно аналогичное определение содержится в примечании к ст.201 УК РФ, единственное отличие заключается в том, что к «иным организациям» помимо других относятся государственные и муниципальные учреждения. К преступлениям против интересов службы в коммерческих и иных организациях УК Республики Казахстан относит злоупотребление полномочиями частными нотариусами и аудиторами (ст.251), а также превышение полномочий служащими частных охранных служб (ст.252). К преступлениям против интересов государственной службы УК Республики Казахстан относит: злоупотребление должностными полномочиями (ст.361), превышение власти или должностных полномочий (ст.362), незаконное участие в предпринимательской деятельности (ст.364), получение взятки (ст.366), дача взятки (ст.367), посредничество во взяточничестве (ст. 368), служебный подлог (ст.369), бездействие по службе (ст.370), халатность (ст.371). Субъектом указанных преступлений является должностное лицо, которым признается согласно примечанию к ст.361 лицо, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющее функции представителя власти либо выполняющее организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, а также в Вооруженных Силах Республики Казахстан, других войсках и воинских формированиях Республики Казахстан. Как видно из содержания главы 15 УК Казахстана положения государственных должностных лиц, с признаками специального субъекта практически не отличаются от положений, предусмотренных главой 30 УК РФ. Что касается уголовного закона Республики Узбекистан, Уголовный кодекс которой принят 22 сентября 1994 г., то в нем отсутствует особая глава, посвященная должностным преступлениям. Должностные преступления входят в главу 15 «Преступления против порядка управления», и представляют собой следующие составы: злоупотребление властью или должностными полномочиями (ст.205), превышение власти или должностных полномочий (ст.206), должностная халатность (ст.207), бездействие власти (ст.208), должностной подлог (ст.209), получение взятки (ст.210), дача взятки (ст.211), посредничество во взяточничестве (ст.212), подкуп служащего (ст.213). В уголовном кодексе Республики Узбекистан в составах злоупотребления властью или должностными полномочиями, превышение власти или должностных полномочий и получение взятки предусматривают возможность совершения этих преступлений только ответственным должностным лицом. В качестве такого лица могут выступать: 1) представители власти; 2) лица постоянно или временно, по выбору или по назначению, занимающие на государственных предприятиях, в учреждениях или организациях должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных обязанностей, и уполномоченные на совершение юридически значимых действий; 3) руководители предприятий, учреждений иных форм собственности, представители общественности, которые в установленном законом порядке наделены властными полномочиями по осуществлению государственного управления; 4) лица, которые занимают должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных и административно-хозяйственных обязанностей, в органах местного самоуправления. Нормы УК Узбекистана являются специальными нормами, при этом можно заметить, исходя из специфики деяния в виде должностного подлога, ответственность определяется в нескольких статьях. Кроме того, цель совершения преступления признается в качестве основного признака при квалификации деяния. Но, конечно, цель совершения преступления может быть различной и определение в уголовном законе ответственности для каждого из них в отдельных статьях, на наш взгляд, нецелесообразно. Мы считаем в этом смысле опыт Узбекистана более эффективным. Что касается Уголовного Кодекса Киргизской Республики от 02.02.2017 г. № 19, то в нем содержится раздел «Преступления против государственной власти» глава 30 «Должностные преступления». Субъектом этих преступлений может быть должностное лицо. Определение должностного лица также похоже по своему смыслу и сущности с определением должностного лица, которое содержится в УК РФ, с одним отличием: при перечислении выполняемых им функций наряду с организационнораспорядительными и административно-хозяйственными названы ещё контрольно-ревизионные функции, что является расширением признаков должностного лица и вполне может быть воспринято законодательством РФ. Законодательные нормы Уголовных кодексов РФ и КР во многом также схожи по своей регламентации. На это повлияло Советское уголовное законодательство, на котором основываются эти страны. Как показывает практика законодательство Киргизской Республики в этой сфере еще не дошла до уровня развитых государств, где злоупотребление должностными полномочиями вовсе не существуют благодаря законам и нормам морали. В настоящее время обеспечение политической безопасности путем своевременной нейтрализации реальных и потенциальных угроз в каждом государстве является основополагающим критерием динамичного развития общества. При этом, одной из наиболее актуальных угроз, существующих как в России, так и в Кыргызстане, является постоянно совершенствующиеся злоупотребления должностными полномочиями.Таким образом, сравнительно-правовой анализ важнейших институтов зарубежного уголовного законодательства позволяет рассмотреть различия и сходства, существующие между основными правовыми системами. В зависимости от исторических, национальных, религиозных, политических и других социокультурных традиций и предпосылок правового и противоправного поведения в каждой стране рассматриваемая взаимообусловленность может функционировать со значительными специфическими отклонениями. Законодательный опыт государств-участников СНГ в аспекте регламентации уголовной ответственности за злоупотребление должностными полномочиями весьма уникален и полезен, а некоторые законодательные решения могут быть использованы в процессе дальнейшего совершенствования Уголовного кодекса Российской Федерации.ЗАКЛЮЧЕНИЕНа основании проведенного исследования можно сделать следующие выводы.Злоупотребление должностными полномочиями заключается в использовании должностным лицом своих служебных полномочий вопреки интересам службы, если это деяние совершено из корыстных или иных личных интересов и повлекло существенное ущемление прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства.Непосредственным объектом данного преступления являются общественные отношения, обеспечивающие нормальную деятельность конкретных государственных органов законодательной, исполнительной и судебной власти, органов местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждений, а также служебную, то есть организационно-распорядительную и хозяйственную деятельность в коммерческих и иных организациях, Вооруженных Силах Российской Федерации, иных войсках и воинских формированиях Российской Федерации. Рассматриваемый состав преступления, является материальным, соответственно преступление считается оконченным только тогда, когда действия должностного лица, совершенные вопреки интересам службы, повлекли существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства. Дополнительным объектом злоупотребления властью являются права и свободы человека и гражданина, а также экономические и иные интересы общества и государства. Субъективная сторона представлена виной в форме умысла. Субъект преступления – специальный. Физическое вменяемое лицо, обладающее особыми признаками, указанными в примечании к ст. 285 УК РФ.Позиции ученых по вопросу разграничения должностного превышения и злоупотребления полномочиями сходятся лишь в одном: разграничить эти преступления очень сложно, и законодателю целесообразно отказаться от двух самостоятельных составов преступного злоупотребления властью должностными лицами. Имеются существенные различия между этими составами, непосредственно учитываемыми в законе и вытекающими из него, и было бы неправильно их игнорировать. Кроме того, сочетание этих двух составов в одной норме может привести к неоправданному расширению сферы применения такой «комбинированной нормы» и не будет способствовать четкому применению закона.Сложность уголовно-правовой оценки совместного злоупотребления властью или злоупотребления служебным положением, обусловленная особенностями их объективной стороны, недостаточно изучена в науке. Основные вопросы сводятся к следующему: при каких обстоятельствах возможно соучастие в должностных преступлениях и в какой форме? Анализ практики рассмотрения уголовных дел показывает отсутствие единства в понимании этих проблем. Подобные деяния квалифицировались судами как самостоятельные преступления, причем с указанием их группового характера, и, наконец, как негрупповое соучастие. По нашему мнению, квалификация многостороннего должностного преступления как группового означает соучастие (совместное исполнение объективной стороны преступления) одних должностных лиц в злоупотреблении или превышении должностных полномочий других, и наоборот.Причины нестабильности судебной практики по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 285 УК РФ, сводятся главным образом к разночтениям при уяснении действительного содержания уголовно-правового запрета, в том числе мотива иной личной заинтересованности. В этом смысле многочисленность оправдательных приговоров является закономерным итогом ограничительного толкования иной личной заинтересованности как одного из конструктивных признаков злоупотребления должностными полномочиями. Сложившаяся ситуация относительно указанного вопроса требует разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации.В связи с этим предлагаем изложить п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 16.10.2009 № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий» в следующей редакции: «Под иной личной заинтересованностью следует понимать стремление должностного лица извлечь выгоду неимущественного характера, обусловленное такими побуждениями, как карьеризм, семейственность, желание приукрасить действительное положение, получить взаимную услугу, заручиться поддержкой в решении какого-либо вопроса, скрыть свою некомпетентность. В качестве иной личной заинтересованности не могут быть признаны ложно понятые должностным лицом интересы службы.Под ложно понятыми интересами службы следует понимать стремление должностного лица достичь интересов соответствующего органа власти, учреждения, общества или государства». СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫНормативные правовые акты и иные официальные документы:Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993) (с учетом поправок от 21.07.2014 № 11-ФКЗ) // Собрание законодательства РФ. 2014. № 31.Ст. 4398.Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 07.04.2020)// Собрание законодательства РФ–1996– N 25– ст. 2954,Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 N 195-ФЗ (ред. от 24.04.2020)//Собрание законодательства РФ.2002. N 1 (ч. 1).Ст. 1.Федеральный закон от 28.12.2010 N 390-ФЗ «О безопасности»//Собрание законодательства РФ.2011. N 1.Ст. 2,Закон РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 (ред. от 26.07.2006) «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках»//Бюллетень нормативных актов. N 2-3. 1992.Закон РФ от 01.07.1993 N 5304-1 (ред. от 26.12.2008) «О внесении изменений и дополнений в законодательные акты Российской Федерации в связи с упорядочением ответственности за незаконную торговлю»//Российская газета. N 153. 1993.Модельный Уголовный кодекс для государств – участников стран СНГ//Информационный бюллетень Межпарламентской Ассамблеи государств-участников стран СНГ Уголовный Кодекс Кыргызской Республики: Принят Законодательным собранием ЖогоркуКенеша Кыргызской Республики (с изменениями и дополнениями по состоянию на 03.04.2020 г.) // Законодательство стран СНГ / СоюзПравоИнформ. – М. – 2020Уголовный Кодекс Республики Казахстан от 16 июля 1997 года N167- 1:// Законодательство стран СНГ [Электронный ресурс] / СоюзПравоИнформ. – М., 2008. -Уголовный Кодекс Республики Узбекистан: утв. Законом РУ от 22.09.94 г. N2012-XII: введен в действие с 1 апр. 1995 г.:/ Законодательство стран СНГ / СоюзПравоИнформ. – М., 2011..Монографии, учебники, учебные пособияБоровиков, В. Б. Уголовное право. Общая и особенная части. Практикум: учебное пособие для прикладного бакалавриата. — 3-е изд., перераб. и доп. — М. : Издательство Юрайт, 2017. — С. 37.Борщевский, Г. А. Государственная служба. Учебник и практикум / Г.А. Борщевский. - М.: Юрайт, 2016. - 382 cИгнатов А. Н Курс российского уголовного права: Особенная часть. - М.: норма, 2014. - 960 с.Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка. - М., 1997 – 1567 с.Плотников А.И., Алёшина И.В., Баглай Ю.В. и др. Уголовное право России. Общая часть. Учебник. - Оренбург: ООО ИПК «Университет», 2016. – 120 с.Рарог А.И. Проблемы квалификации преступлений по субъективным признакам. Монография. - М.: Проспект, 2015. - С. 42-43Рой, О.М. Основы государственного и муниципального управления. Учебное пособие. - М.: Питер, 2017. - 701 c.Сверчков, В. В. Уголовное право: учебник для СПО — 5-е изд., перераб. и доп. — М.: Издательство Юрайт, 2017. — 497 сСостояние преступности в России за январь – декабрь 2018 года. М.2018Теория и механизмы современного государственного управления : учеб. пособие / Д.А .Гайнанов, А.Г. Атаева, И.Д. Закиров. — М.: ИНФРА-М, 2018. — 288 с.Толковый словарь русского языка / Под ред. Д.Н. Ушакова. — М.: 2010 – 1871 с.Уголовное право в 2 т. Том 1. Общая часть : учебник для академического бакалавриата / А. В. Наумов, А. Г. Кибальник. — 5-е изд., пер. и доп. — М. : Издательство Юрайт, 2018 - 516 с.Уголовное право России. Особенная часть в 2 т. Том 1 : учебник для академического бакалавриата / О. С. Капинус. — М. : Издательство Юрайт, 2017. — 437 сУголовное право России/Под ред.А.В.Бриллиантова.-2-е изд.-М:Проспект.2016 – 318 с.Уголовное право Российской Федерации. Общая и Особенная части: учебник/под ред. А. И. Чучаева.- М.: КОНТРАКТ; ИНФРА-М, 2013. - С. 587Уголовное право. Общая и Особенная части. Краткий курс/Кочои С.М. - М.: ВолтерсКлувер, Контракт, 2015 – 319 с.Уголовное право. Общая часть: учебник / отв. ред. И. Я. Козаченко. – 4-е изд., перераб. и доп. – М.: Норма, 2012 – 516 с.Чучаев А.И. Постатейный комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. – М., 2013. – С. 206.Научные публикации и статьи в иных периодических изданияхВоробьева Ю.А. Должностное лицо как субъект злоупотребления должностным полномочием//Юридические науки. №88-1.2018Колосовская Т.В. Особенности регламентации ответственности за должностные преступления в России: исторический аспект/ Т.В. Колосовская // Молодой ученый. 2016. №11.Путин В.В. Россия сосредотачивается – вызовы, на которые мы должны ответить // Известия. 2012.16 янв. Султанов В.Н. Злоупотребление должностными полномочиями лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации / В.Н. Султанов // Вопросы управления. 2014. № 4 (10). С.134-142.Федоров П. Е. Содержание понятия должностных полномочий воинского должностного лица как критерий отграничения злоупотребления должностными полномочиями от их превышения // Право в Вооруженных Силах. 2009. № 5. С. 23-27.Федосюк А.С. Иная личная заинтересованность как мотив преступления, предусмотренного ст. 285 УК РФ // Студенческий: электрон.научн. журн. 2017. № 5(5). Интернет-ресурсыРоссийская газета [Электронный ресурс] - Режим доступа: https://rg.ru/2016/08/10/reg-sibfo/v-tomske-byvshego-zamgubernatora-osudili-za-mahinacii-s-lesom.htmlЭмпирические материалыПостановление Пленума Верховного Суда РФ от 16.10.2009 N 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий»(ред. от 24.12.2019) //Российская газета, N 207, 30.10.2009,Приговор Приокского районного суда города Нижнего Новгорода по ч. 1 ст. 285 УК РФ № 1-33/2017 //СПС Консультант ПлюсАпелляционное определение Ростовского областного суда от 08.06.2016 по делу № 22-2860/2016 [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://sudact.ru; Бюллетень судебной практики Омского областного суда. - 2006. - № 4(29). [Электронный ресурс] Режим доступа: http://www.ourcourt.ru/omskij-oblastnoj-sud/2006/07/05/967966.htm