Неравенство доходов как фактор падения потребительских расходов

к 2030 году. Продолжительность и масштаб воздействий весьма неопределенны и, как ожидается, будут широко варьироваться внутри и между странами и с течением времени, что делает действительно важным тщательный мониторинг воздействия кризиса на домохозяйства и компании для разработки ответных мер политики. Высокочастотные мониторинговые телефонные опросы Всемирного банка, которые проводятся почти в 100 странах, были направлены на восполнение информационного пробела, который традиционные опросы с личным присутствием не подходят для заполнения во время пандемии. Они показывают, как пандемия влияет на все аспекты жизни почти каждой семьи в развивающемся мире. Подобная инициатива Business PulseSurveys дополняет эту картину, отслеживая воздействие пандемии на компании в 51 стране, которые ранее не были доступны в этом масштабе. С некоторыми корректировками данные из разных стран можно сравнивать, объединять, сгруппировать и анализировать вместе, чтобы проводить сравнения между странами, находить закономерности в разных типах стран и изучать влияние политики. Глобальная панель мониторинга COVID-19 High Frequency Survey, выпущенная на прошлой неделе, является важным шагом на пути к тому, чтобы сделать согласованные показатели доступными для всех, даже несмотря на то, что мы продолжаем добавлять новые страны, опросы и показатели, в том числе из Business PulseSurveys.Первые выводы из согласованных данных о домохозяйствах из 40 стран, на которые приходится почти одна пятая населения мира, дают картину, которая тревожно согласуется с серьезными последствиями для благосостояния, которые мы прогнозировали с использованием прошлых данных. Хотя мы не можем напрямую оценить бедность (поскольку подробные данные о потреблении не могут быть получены от телефонных респондентов), простые вопросы, которые мы задаем о потерях работы и доходов, дают общее представление об изменениях в благосостоянии. Масштабные потери рабочих мест и доходов в целом согласуются с последствиями для фирм, о которых сообщает Business PulseSurveys.Убытки домохозяйств не ограничивались заработком. Более 60% домохозяйств, получавших денежные переводы в средней стране до пандемии, сообщили о сокращении полученных денежных переводов. Это, по-видимому, подтверждает опасения по поводу того, что международные и внутренние денежные переводы, которые выступают в качестве основного источника дохода для многих в развивающемся мире, особенно в сельской местности, в настоящее время сокращаются из-за потери рабочих мест в (городском) секторе услуг, где трудящиеся-мигранты обычно работать в больших количествах.Домохозяйства достигают определенной степени устойчивости, применяя различные стратегии выживания. Сокращение потребления является наиболее распространенным, за которым следует сокращение срочной экономии; Продажа активов, таких как собственность, менее часта, но не незначительна, о чем сообщают в среднем 8% домохозяйств. Для уязвимых эти стратегии могут иметь серьезные последствия для будущих доходов, устойчивости к другим потрясениям и питания. В среднем 16% домохозяйств сообщают, что, по крайней мере, один взрослый остался без еды в течение полного дня за последнюю неделю перед исследованием. Мы не знаем, какая часть отсутствия продовольственной безопасности связана с ранее существовавшими условиями или потрясениями, не связанными с COVID. Но COVID, по крайней мере, частично виноват - почти во всех странах отсутствие продовольственной безопасности чаще отмечается среди домохозяйств, где были зарегистрированы потери рабочих мест после COVID Чем ниже ВВП на душу населения в стране, тем больше вероятность того, что домохозяйства сообщат о частичной выплате заработной платы или ее отсутствии, а также о том, что взрослый остался без еды в течение дня на предыдущей неделе. Оценки из недавнего документа Банка, объединяющего данные телефонных опросов с данными опросов до COVID в четырех странах Африки к югу от Сахары, иллюстрируют масштаб воздействия на доходы в странах с низким уровнем доходов. По оценкам, только в этих четырех странах 256 миллионов человек (77% населения) живут в семьях, которые потеряли доход из-за пандемии.Сбои в образовании также гораздо более серьезны в более бедных странах, поскольку закрытие школ и отсутствие доступа к цифровым услугам значительно снижают вероятность того, что дети выполнят задание, предоставленное учителем. В долгосрочной перспективе потерянные месяцы обучения, недостаток питания и трудности с доступом к медицинскому обслуживанию (о которых сообщается в некоторых странах) могут повлиять на неравенство возможностей, социальную мобильность и производительность. То, что эти риски намного выше в странах с низкими доходами, в которых проживает большинство крайне бедных людей в мире, должно вызывать беспокойство.Некоторые закономерности, выявленные в ходе телефонных опросов, в целом согласуются с нашими предыдущими прогнозами о «новых бедных». В промышленности и сфере услуг потеря рабочих мест была выше, чем в сельском хозяйстве. Но даже в этом случае потеря рабочих мест и отсутствие продовольственной безопасности в сельских районах имеют те же масштабы, что и в городских районах, что свидетельствует о том, что последствия проникли во всю экономику, включая сельские районы, хотя городские районы, вероятно, приняли самые непосредственные и немедленные удар. Ранние цифры намекают на широкое гендерное неравенство. Среди респондентов наших опросов (которые могут не обязательно представлять женщин в стране) женщины чаще теряли работу, чем мужчины во всех странах, кроме двух.Согласованные данные позволяют нам получить представление об охвате программами социальной помощи, которые значительно расширились во многих странах. Наш общий вывод: в среднем по странам о получении помощи сообщили 20% домохозяйств, причем это число варьируется от почти 70% в Индонезии и Монголии до менее 10% в странах Африки к югу от Сахары. В большинстве стран социальная помощь не представляется целенаправленной для тех, кто пострадал от кризиса (отсутствие продовольственной безопасности или потеря рабочих мест) или уязвимых до того, как он разразился (например, люди с более низким уровнем образования). Средний охват для стран МАР намного ниже, чем для стран, не являющихся членами МАР, что может отражать, по крайней мере в некоторой степени, существовавшие ранее различия в охвате программами социальной защиты.Эти результаты неудивительны, учитывая проблемы быстрого расширения программ и способов, которые охватывают как существующих, так и новых бедняков в странах с ограниченными возможностями и ресурсами. (Возможный) охват этими программами также может быть намного выше, поскольку первая волна опросов могла быть проведена слишком скоро после начала кризиса, чтобы можно было выявить последствия расширения социальной помощи во многих странах.По этому важному вопросу у нас еще нет данных, чтобы сформировать окончательное представление. Однако в 15 странах, по которым мы согласовали данные для двух волн обследований, мы действительно видим первые признаки улучшения, особенно в области продовольственной безопасности. Также произошло небольшое, но существенное увеличение доли домохозяйств, получающих социальную помощь в этих странах.Во многих отношениях первые результаты гармонизированных данных телефонного опроса соответствуют ожиданиям: широко распространенные воздействия, которые усиливают ранее существовавшее неравенство между богатыми и бедными странами, а также между имущими и неимущими внутри стран, которым восстановление будет тяжелее и медленнее. В будущих блогах мы будем больше говорить о том, что неравномерное распределение воздействий может означать для долгосрочной перспективы сокращения бедности и неравенства.ЗаключениеДенежные доходы населения — суммы денег, получаемые и аккумулируемые населением. Основными источниками денежных доходов населения являются оплата труда, доход от предпринимательской деятельности, социальные выплаты (пенсии, пособия, стипендии), реализация продукции личного подсобного хозяйства, поступления из финансовой системы (выплаты выигрышей по займам, проценты на вклады в банках, страховые вознаграждения).Снижение реальных денежных доходов населения в 2020 г. может стать рекордным за последние десятилетия. Основной экономический фактор – коронакризис, приостановка деятельности целых отраслей промышленности и сферы услуг.Это спровоцировало:увольнение людей и рост безработицыубытки и закрытие малого бизнеса. Предприниматели оказали наибольший вклад в падение доходовнеоплачиваемые отпуска, переход на частичную занятость или в серую зону. По сути, это скрытая безработица.Падение могло быть намного больше, если не учитывать социальные выплаты государства. Но это носило краткосрочный характер.Падение доходов населения во 2 квартале 2020 года – рекордное с 1999 годаС 2014 г. реальные доходы населения непрерывно падали или балансировали около нуля. Но во 2 квартале 2020 года доходы резко упали на 8% к прошлому году, что стало самым масштабным спадом с 1999 г. Последний раз доходы населения падали сильнее в 3 квартале 1999 г. (на -12,7% к прошлому году). Это было следствием финансового кризиса 1998 г. и дефолта.Даже в 2008 г. на фоне мирового финансового кризиса или в 2014-2016 гг. при спаде нефтяных цен и геополитической напряженности снижение доходов не было таким стремительным. Это доказывает беспрецедентность ситуации.Если сохранится темп падения реальных доходов 1 полугодия 2020 г. (-3,7% к прошлому году), то доходы откатятся на уровень 2009 г. Но при негативном сценарии и спаде доходов в годовом выражении на уровне 2 квартала (-8%) откат будет сильнее – до 2007 г, то есть на 11-13 лет. назад.СписокиспользованнойлитературыФедеральный закон от 01.12.2007 N 315-ФЗ «О саморегулируемых организациях» – [Электронный ресурс] – режим доступа http://base.garant.ru (дата обращения 30.03.2022)Байкова Э.Р., Шарафуллина Р.Р. Проблема неравенства доходов населения России // Экономика и управление: научно-практический журнал. 2021. № 1 (157). С. 21-25.Баландина С.В., Рябова С.Г. — Доходы и уровень жизни населения в региональном измерении // Финансы и управление. – 2017. – № 4. – С. 73 - 83. Бутузова А. С. Анализ среднемесячной заработной платы в Российской федерации//Экономика и бизнес: теория и практика. 2018. №5. С. 31-33.ВодичевЕ.Г. Экономическое неравенство и советский эгалитаризм: идеи и идеалы от сталина до хрущева // Уральский исторический вестник. 2022. № 1 (74). С. 63-71.Городнова Н. В., Самарская Н. А. Повышение качества жизни населения в современных экономических условиях России // Дискуссия. 2019. №3 (94). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/povyshenie-kachestva-zhizni-naseleniya-v-sovremennyh-ekonomicheskih-usloviyah-rossii (дата обращения: 30.03.2022).Институт минимальной заработной платы и проблемы бедности наемной рабочей силы / Симонин Павел Владимирович, Поворина Елена Васильевна, Ларионова Анна Анатольевна // Вестник евразийской науки. 2021. Т. 13. № 6.Кадомцева С.В., Пивкина Н.В. Государственные финансы и качество жизни населения регионов // Уровень жизни населения регионов России. 2018. №1 (207). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/gosudarstvennye-finansy-i-kachestvo-zhizni-naseleniya-regionov-na-primere-dfo (дата обращения: 30.03.2022).Катов В.В. Влияние государственной политики в области управления социальным неравенством на экономическое развитие регионов // Ученые записки. 2021. № 2 (38). С. 19-24.Козлов М.В. Как так сделать, чтобы роботам не пришлось платить зарплату // Вестник Пермского университета. Математика. Механика. Информатика. 2021. № 3 (54). С. 31-41.Ласточкина М.А. Факторы удовлетворенностью жизнью: оценка и имперический анализ // Проблемы прогнозирования. – 2016.-№5. – С.132-149.ЛяскинГ.Г., Шабашев В.А. Подходы к оценке роли монопсонии на рынке труда: региональный аспект//Вестник Омского университета. Серия: Экономика. 2016. № 2. С. 169-179.Малева Т. М. Ежемесячный мониторинг социально-экономического положения и самочувствия населения: 2015 – 2016 гг. (январь) / Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации; под ред. Т.М. Малевой. 2016. 21 с.Морозова Е.А. Качество жизни населения как индикатор социально-экономического развития моногородов // Вестник КемГУ. Серия: Политические, социологические и экономические науки. 2018. №3. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/kachestvo-zhizni-naseleniya-kak-indikator-sotsialno-ekonomicheskogo-razvitiya-monogorodov (дата обращения: 30.03.2022).Мухачева А.В. Качество жизни населения как научная категория: теоритические подходы к определению. 2016. №6. С.303-304.НедыхаловЛ.А., Харченко Н.П. Маркетинговые исследования благосостояния отдельных категорий населения россии // Вестник Северо-Кавказского федерального университета. 2021. № 1 (82). С. 73-80.Скальная М.М., Чеплев В.Е. Дифференциация потребления основных продуктов питания в городских и сельских домохозяйствах // RussianJournalofManagement. 2021. Т. 9. № 3. С. 76-80.Стратегические направления развития региональных агропродовольственных систем в контексте обеспечения продовольственной безопасности населения / СутыгинаА.И., Овчинникова А.В., Брацихин А.А. // Вестник Удмуртского университета. Серия Экономика и право. 2021. Т. 31. № 6. С. 1001-1009.Татарова С.П., Затеева Н.А. Уровень жизни как индикатор культуры потребления населения республики бурятия // Вестник Восточно-Сибирского государственного института культуры. 2021. № 4 (20). С. 94-101.ТерзиевВ.К. Социальное развитие и изучение социальной эффективности // Вестник Барановичского государственного университета. Серия: Исторические науки и археология, Экономические науки, Юридические науки. 2021. № 1-2 (9-10). С. 110-119.Фаталиева Э.Ф. Социальное неравенство и бедность: особенности их проявления в мире // В сборнике: Молодые исследователи: взгляд в прошлое, настоящее, будущее. Сборник научных статей по материалам докладов и сообщений II Международной студенческой научно-практической конференции. Смоленск, 2022. С. 304-309.Justice and inequality in the household consumption in russia and china: a comparative analysis / Kozyreva P.M., Zhu Di., Nizamova A.E., Smirnov A.I. // RUDN Journal of Sociology. 2021. Т. 21. № 1. С. 50-67.