Онейрический текст в произвелениях Н.В Гоголя

Такую красоту способен уловить лишь гениальный взгляд художника, для которого творчество – процесс познания себя и окружающего. Однако время конфликта открывает соблазн изменить свои условия и критерии оценки прекрасного ради выгоды, материального блага. Художник все чаще озвучивает свое желание быть богатым и принадлежать к высшему свету. То есть от служения прекрасному он спускается до служения мамоне. С покупкой «странного» портрета зло проникает в жизнь Андрея Чарткова.Но затем такая желанная им действительность однажды оказывается самым страшным наказанием для героя, и он «узнал ту страшную муку, которая, как поразительное исключение, … ту муку, которая в юноше рождает великое, но в перешедшем за грань мечтаний обращается в бесплодную жажду, ту страшную муку, которая делает человека способным на ужасные злодеяния»[5, С. 141]. Состояние сна разрушают реальную природу героя. Это происходит постепенно, сначала искушение «входит» под маской возможности жить лучше, богаче, успешнее, затем грани сна и реальности стираются, и художник становится жертвой собственного мира иллюзий. В данном случае мы можем говорить о модели «сон→искушение».В аспекте характеристики персонажа через сон, важную роль играет, и сама сновидческая реальность, которая, как лакмусовая бумага она проявляет скрытые стороны личности персонажа. Рассмотрим реальность сновидения в пространстве художественного текста писателя.2.2 Сновидческая реальность в пространстве художественного текста произведений Н. В. ГоголяМногие исследователи неоднократно отмечали, что мотив сна характерен для наиболее ранних сочинений писателя, поскольку они особенно отличаются своим романтизмом. Именно поэтому мотив сна, сновидений, грез является одним из ключевых в пространстве онейрических текстовых фрагментов. Но есть еще одно интересное обстоятельство, которое так или иначе повлияло на повышенное внимание автора к этой теме. Это особая мистическая атмосфера сказаний хуторов Малороссии и южной Украины. Ведьмы, колдуны, русалки – все эти эпические существа народных сказаний также стали частью сновидческой реальности писателя.Например, в цикле «Вечера на хуторе близ Диканьки» мы встречаем описание сна во всех произведениях. Однако значение сна в каждом случае особое, и в ткань художественного произведения этот мотив вводится по-разному. Так, первая повесть цикла«Сорочинская ярмарка» начинается описанием полуденного летнего сна природы: «голубой неизмеримый океан, сладострастным куполом нагнувшийся над землею, кажется, заснул, вес: потонувши в неге, обнимая и сжимая прекрасную в воз душных объятиях своих!» («Сорочинская ярмарка»).Мы отмечаем,что описание это является художественным, литературным. Однако, когда речь заходит о колоритных гоголевских парубках и дивчинах,описание сна становится совершенно иным. Повторимся, что сон в произведениях Гоголя бывает реальным и мнимым. Мнимый сон подразумевает ситуацию притворства, когда герой делает вид, что спит, для своей некоторой цели. Такой вариант сна мы находим в повести «Заколдованное место»: «…захрапел так, что воробьи, которые забрались было на баштан, поподымались с перепугу на воздух. Но где уж там ему спалось! Нечего сказать, хитрая была бестия» («Заколдованное место»).Однако чаще в произведениях писателя мы встречаем описание реального сна. При этом сон может иметь разный характер:физический сонПример: 1) «Пообедавши, заснул Данило молодецким сном и проснулся только около вечера» («Страшная месть»);2) «Вакула вошел в сени, зарылся в сено и заснул до обеда» («Ночь перед Рождеством»);хмельной сонПример:«…он проспал до обеда. Когда он проснулся, все ночное событие казалось ему происходившим во сне. Ему дали для подкрепления сил кварту горелки» («Вий»);наркотический сон«…изношенные лица этих жалких созданий, из которых одна села почти перед его носом и так же спокойно его рассматривала, как пятно на чужом платье» («Невский проспект»).Также отметим, что особенностью произведений Н.В. Гоголя являются сложные двойные и тройные сны. Примеры таких снов мы находим в «Майской ночи, или Утопленнице», а также в повести «Страшная месть».Примечательно, что в этой повести писатель открывает не только суть сновидения Катерины, но и проявление духовной составляющей человека. Гоголь описывает выход человека из тела: «Пани моя, Катерина, теперь заснула, а я и обрадовалась тому, вспорхнула и полетела», душа Катерины общается с колдуном, так как при помощи своего чародейства, он имеет власть над ней: «…ты взял нечистыми чарами твоими власть вызывать душу и мучить ее» («Страшная месть»).Катерина видит это все как сон, но ее муж Данила не только слышит рассказ супруги о ее сне, но и сам физический видит процесс выхода души Катерины из тела, когда колдун призывает ее: … но чего бы не дала я, чтобы только забыть это! Бедная Катерина! она многого не знает из того, что знает душа ее. "Это Катеринина душа", — подумал пан Данило» («Страшная месть»).Итак, мы видим, что в произведениях Н. В. Гоголя, которые составляют цикл повестей «Вечера на хуторе близ Диканьки», сон соединяет в себе два плана: реалистический и мистический, где мистицизм и сверхъестественное начало вырастает из крестьянской мифологии народных сказок, древних до христианских представлений о нечистой силе, колдовстве и магии.Многочисленные сны не просто удивительно занимательны, ярки, наполнены описанием чего-то потустороннего и нереального, а при всей своей причудливости словно продолжают реальность, сплетаясь в линию сюжета.ВЫВОДЫ ПО ГЛАВЕ 2Резюмируя, отметим, что сны в произведениях Н. В. Гоголя выполняют не только функцию предречения судьбы героев и комментария, что в свою очередь помогает раскрытию характеров персонажей, но и помогают организовать всю нить повествования, то есть участвуют в формировании сюжета. Включение онейрического текста в нить повествования дает возможность автору наиболее открыто воплотить свое мировосприятие, отношение к описываемым событиям, а также, это способ включить читателя в особый художественный мир, где он являлся бы и соавтором, и соучастником происходящего.Следовательно, сон как художественный прием в аспекте отношения к действительности в повестях Н.В. Гоголя становится основной характеристикой как персонажа, так и созданного вокруг него пространства.Для Н.В. Гоголя применение сна, включение его в сюжет, а также раскрытие через него образов и мотивов, расширяет художественные авторские возможности, способствует отражение и передаче уникального писательского замысла.ЗАКЛЮЧЕНИЕЛитературоведы и исследователи творчества Н. В. Гоголя отмечают, что сон как сюжетообразующий прием является наиболее часто применяемым писателем.Целью нашей работы быланализонейрических текстов в произведениях Н. В. Гоголя, который позволил бы нам раскрыть символы мотивов сна и сновидений в творчестве писателя.Для достижения поставленной цели мы определили оригинальность художественного пространства в онейрических текстах писателя, дали определение онейрическому тексту и сформировали их типологию, рассмотрели мотивы сна и сновидений в произведениях Н. В. Гоголя, а также охарактеризовали сновидческую реальность в пространстве художественного текста автора.Определение онейрического текста для нашего исследования мы выбрали следующее: онейрический текст – это помещенное в текст произведения сновидение героя, рассказанное им самим или автором, как замыселили код. Этот термин синонимичен понятию «литературное сновидение». Сны в творчестве писателя включены в сюжетную линию и как естественная потребность человека, что выражено в процессах сна и пробуждения, или символический и мистический опыт переживания героя.Мы выяснили, что в ранних произведениях сон намеренно вводится в пространство художественного текста так, что может быть воспринять читателем, как реальный факт, и только приемом возвращения от сна к действительности писатель возвращал героя к основной сюжетной линии. Позднее мистика сна на страницах произведений писателя меняет свой характер.Н. В. Гоголь использует приемы искажения действительности в сознании человека, что для процесса сновидения как такового, вполне приемлемо, однако, в текст произведения привносится прием реалистического гротеска. В снах героев писатель отражает двойственность, нематериальность тонкой, духовной человеческой природы.Кроме того, в онейрических текстах произведений Н. В. Гоголя включается мотив воссоединения человека со своей мечтой, то есть реальность персонажа, созданная автором, стремиться к соединению с мечтами и грезами, что, по словам самого автора, возможно только в искусстве.СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ1.Бахтин, М.М. Литературно-критические статьи / М. М. Бахтин. – Москва : Худож. лит, 1986. – 541, [2] с.2.Бем, А.Л. К уяснению историко-литературных понятий / А. Бем. – Петроград : [б. и.], 1918. – 22 с.3.Веселовский, А.Н. Историческая поэтика / А. Н. Веселовский. – Москва : Высш. шк., 1989. – 404,[2] с.4.Гуковский, Г.А. Реализм Гоголя/ Г. А. Гуковский. – Москва; Ленинград : Гослитиздат. [Ленингр. отдние], 1959. – 531 с.5.Гоголь, Н.В. Петербургские повести [Текст] : повести, комедии / Н. В. Гоголь. – Санкт-Петербург : Азбука, 2014. – 508, [1] с.6.Гоголь, Н.В. Повести. Драматические произведения/ Н. В. Гоголь.– Ленинград : Художественная литература, 1983. – 328 с.7.Литературная энциклопедия. Словарь литературных терминов в 2-х т. / под ред. Н. Бродского, А. Лаврецкого, Э. Лунина и др. – Москва : Френкель, 1938. – 256 с.8.Манн, Ю. В. Поэтика Гоголя / Ю. Манн. - 2-е изд., доп. – Москва : Худож. лит., 1988. - 412,[1] с.9.Ожегов, С.И. Толковый словарь русского языка / под ред. Н.Ю. Шведовой. – 4-е изд., доп. – Москва: Азбуковник, 1997. – 944 с.10.Савельева, В.В. Художественная гипнология и онейропоэтика русских писателей: Монография. / В.В. Савельева. – Алматы: Жазушы, 2013. – 520 с.11.Силантьев, И.В. Поэтика мотива / И.В. Силантьев ; отв. ред. Е.К. Ромодановская. – Москва : Яз. славян. культуры, 2004. – 294 с.