Антиосманское восстание в Боснии и Герцеговине в 1875-1878 гг. в донесениях российских дипломатов и военных

Даже попытки княжества поднять вопрос о расширении автономии вызывали их резкий протест.Правящий круг надеялся, что западные державы смогут добиться уступок от Менте. Все эти точки зрения определяли осторожность и ожидание политики Румынии - не вызвать недовольство Порты, все делать с осторожностью к западным державам, полностью отказаться от происходящих на Балканах событий.Впрочем, с конца ноября 1875 года в документах приводятся данные о значительной мощности румынского вооружения. Начиная с 1876 года эти тенденции были еще сильнее ощутимы. Российский дипломат и Генеральный консул Румынии И.А.Зиновьев заявил, что Румыния готовится к активным военным приготовлениям, развернутых военным министром генералом Флореску. В одном из его бесед с господином, князь Карель ясно понял, что «настоящее состояние, по которому Румыния попала в связь с абсолютно разлагающейся державой, стало неприемлемым. Он надеется вскоре прекратить такое позорное для народа состояние самолюбия».Особенно ощущался национальный подъем после визита в Бухаресте в декабре 1878 года румынского агента Константинополя генерала И. Гика. Он развернул программы действий румын для тех условий, которые должны были быть использованы. «Генерал Гик представил Турции состояние в мрачном тону, - подчеркнул Зиновьев и советовал своей власти ничего не игнорировать и не уходить от жертв, чтобы использовать свои затруднения в Порте.Она особенно стремилась подчеркнуть трудности, связанные с изоляцией Румынии и настаивала на необходимости сотрудничества с христианскими жителями Востока, установления ныне тесных связей с Сербией и Черногорией. Турки, которые обвиняют Сербию и Черногорию в поддержке восстания в Герцеговине, ... могут попытаться оккупировать одно из этих княжеств, и совсем не в интересах Румынии отдать на разграбление своих близких союзников».Генерал Гика предложил программу прогресса на благо румынского народа. Последняя ее часть, по сведениям Зиновьева, была оценена в Бухаресте, но правительство Л. Катаржиу не будет осуществлять ее в ближайшее время. Румыния остается верной выбранной политике. В отношениях Румынии с Черногорией всё ограничилось обменом новогодних телеграмм между князей, надеясь на лучшее обстоятельство. Недовольство европейских держав заставило консерваторов отказаться от протокола от 4 января.Вопрос внешнего политического положения Румынии в первом полугодии 1876 г. продолжал сыграть важное значение в жизни республики. Развитие внешнеполитического кризиса в восточном регионе все больше требовало Румынии отказа от нейтралитета в отношении Румынии.Этим воспользовались либералы в своей борьбе с консерваторами внутри партии. В ходе борьбы за власть в весне 1876 года один из вопросов был относительно сербии, так как князь Миланский пытался уточнить позицию румын в Сербии в войне с Турцией. Сформированное 24 апреля 1876 г. либеральное правительство во главе с М. Эпуряну и И. Брутяну оказалось весьма умеренным. Внешнеполитическая политика осталась на прежней позиции. На первой стадии деятельности либералы встретили антитурецкое восстание, которое вспыхнуло на границе Румынии.Апрельское восстание в Болгарии доставило немало хлопот румынскому правящему кругу. Либералы приняли жесткие меры против контрабанды оружия и прохода вооруженных болгарских добровольцев через румынскую территорию. Министр внутренних дел Г. Вернеску в многочисленных инструкциях губернаторам районов требовал: содействия правительственным комиссарам в Браиле и Галаце в расследовании фактов ввоза оружия в Болгарию (29 апреля); принятия строгих мер по предотвращению переправы вооруженных болгар через Дунай (11 мая); запрета на проезд с оружием и задержания пассажиров на всех дунайских вокзалах и принятия соответствующих мер (20 мая); принятия мер к начальнику бухарестской полиции по задержанию вооруженных пассажиров, направляющихся в Гюргево (Джурджу); запрета на проезд болгар по Дунаю без паспортов (25 мая).Тем не менее румынское правительство отказалось от совместных действий со славянами, не оказало помощи повстанцам, воспользовалось условиями, созданными балканскими освободительными движениями, и поставило летом 1876 г. Турцию в сложное положение. В течение нескольких дней до того, как Сербия объявила войну Турции с Сербией, М.Когэллничану послал циркуляр для румынских представителей за границей.К нему прилагался меморандум, который содержал требования о дипломатических отношениях с Турциями, включая признание ее названия «Румыния». Дипломатические шаги, предпринятые М. Когэллничану, чтобы получить суверенные права, было компенсационным требованием к нейтралитету.Хотя Когэллничану с его сторонниками проиграли и, попав в меньшинство, вынуждены были уйти, правящие круги отказались от старой нейтралитетной политики, которая проявилась летом 1776 года, ставшей важным событием в истории восточного кризиса, а также в развитии государства.Греческое государство не оставалось безучастным к событиям на Балканах. Его зависимость от Османской империи не была полностью ликвидирована к началу Восточного кризиса 1870-х годов, а Крит все еще оставался частью империи. И вопрос северных границ Греции не был окончательно решен. Первые реакции на штурм Герцеговины в Греции были слабыми. Проблемы внутренней политики и парламентских выборов не позволили обществу сразу понять важность данного мероприятия.Но в связи с распространением восстания в Греции отношение к ней становилось все серьезнее. Король Греции Георг, как и все остальные балканские правители, пообещал великим державам в Вене нейтралитет по отношению к восстанию. При этом, учитывая, что в военном плане страна не готова, правящие круги не выступали и за активную политику внешней политики. В этот период отношения с Россией были напряжёнными, что правительство тоже сильно сдерживало.В этот период отношения с Россией были напряжёнными, что правительство тоже сильно сдерживало. Премьер-министр Трикупис выступал с заявлениями, что «единственной дорогой для Греции есть политика дружбы и сотрудничества с Турцией».Однако греческие СМИ очень открыто выражали свою заинтересованность развитием славянского движения. По словам официальных СМИ восстание было результатом деятельности панславистских "агитаторов". Но и положительная реакция присутствовала на события в греческой Боснии и Герцеговине. Больше всего такая реакция приветствовалось у греческих эмигрантов. Они считали это достаточно благоприятным моментом для восстания и активизировали свою агитацию. В ответ на это вспыхнули беспорядки в Эпиротесе на Корфу, на Крите в Афинах и за пределами страны. Власти опасались гнева Крита. В конце июля 1875 г. российские дипломаты сообщали, что «даже афинские греки устраивают демонстрации» в пользу восставших. 28 октября 1875 г. Трикуписа сменил Александр Кумундурос. Большую тревогу у великих держав вызывала личность нового главы правительства, поскольку он был бывшим участником восстания на Крите. Но даже под его руководством Греция не отказалась от политики нейтралитета. По мнению Кумундуроса, возможности маленькой страны ограничены. Но в отличие от многих других греческих политиков, видевших в великих державах единственную опору Греции, он был убежден, что народы Балкан, объединившись, либо сами вытеснят турок из Европы, либо с помощью великих держав Кумундурос проводил двойственную политику. Будучи официально нейтральным, он через различных агентов помогал революционным движениям в османских провинциях вместе с греческим населением, а также поддерживал тайные контакты с национально-освободительными движениями на Балканах. Греческое правительство в ноябре 1875 г. провело переговоры с Турцией, в следствии которых подтвердило свой нейтралитет по отношению к балканским восстаниям. В то же время оно откликнулось на предложения сербов о совместной борьбе с османами. Важную роль в качестве союзника в военной программе Сербии играла Греция. Эти две страны, якобы подтверждая свой нейтралитет, предприняли шаги по заключению тайного антиосманского союза.Союз с балканскими странами имел много поддерживающих эту идею людей в Греции. Одна из них была Леонида Вулгариса, которая имела тесные связи с сербскими официальными кругами общения.Он считал, что балканский народ должен объединитьсядля свержения османского ига. Вулгарис тайно создал в Афинах комитет для поддержания отношений с Сербией. Однако его усилия не увенчались успехом.19 марта 1876 г. в Афины прибыл М. Гарашанин. В обход правительства ему удалось установить прямой контакт с греками, готовившими восстание в турецких провинциях. Первая цель миссии Гарашанина оказалась неудачной. Он пришел к выводу, что общественное мнение Греции враждебно относится к Сербии и греко-сербской коалиции и не поддержит ее в случае восстания против Турции. Гарашанину удалось встретиться с греками из Крита, Фессалии, Эпира, Южной Македонии и обсудить с ними планы восстания в греческих провинциях Европейской Турции.Независимые от греческого правительства сербы обещали предоставить грекам деньги и оружие. Однако в мае правительство Калевича пало, и планы греко-сербского союза не были реализованы.Тем временем греки и болгары пытались решить свои церковные проблемы. Но после турецкого переворота влияние Великобритании усилилось, и греко-болгарские переговоры сорвались.Греция также сохраняла нейтралитет по отношению к апрельскому восстанию. Усиление антиславянских настроений и опасения, что Восточный вопрос может быть решен только в интересах славян, породили в официальных греческих кругах новую точку зрения, предполагавшую участие западных держав в разделе Балкан. Дебаты по этому вопросу начались в парламенте.В конце мая 1876 г. Й. Ристич вновь попытался заключить греко-сербский союз, но и это закончилось неудачей.Финансовую помощь Й. Ристичу оказала Сербия, чтобы он смог вооружить несколько отрядов. Однако, несмотря на желание греков получить помощь от Сербии, одновременные операции в ходе сербско-турецкой войны не состоялись. Греческое правительство не поддержало Вулгариса, а совет не решился действовать в одиночку. Только после сербо-турецкой войны официальная политика Греции стала более активной.Греческие национально-освободительные движения в османских провинциях были слабыми, плохо организованными и не получали достаточного финансирования. Однако движения балканских народов оказали влияние и на Грецию, побудив различные социальные слои активнее включиться в борьбу за решение насущных проблем страны.Это кровавая, разоренная войной страна, принявшая десятки тысяч беженцев. Десятки тысяч беженцев из Боснии и Герцеговины почти со страхом вступали в ряды русской армии, вступившей в апреле 1877 г. в войну с Турцией. Русская армия, вступившая в войну с Турцией в апреле 1877 года. Только после Решающий перелом в русско-турецкой войне 1877-78 гг. -взятия Плевны и переброски русских войск через Балканы, сербское правительство в декабре 1877 г. объявило о возобновлении войны с Турцией. Декабрь 1877 г. возобновление войны с Турцией и союз с Россией. Однако исход войны, определенный условиями Берлинского мирного договора (июль 1878 г.), разочаровал сербов. 1878 г.), разочаровал сербов и подорвал престиж либерального правительства. правительства. Сербия была признана полностью независимым княжеством и получила четыре новых округа с населением получила четыре новых округа с населением 300 тыс. человек, но главная задача - аннексия Боснии и Косово - была решена. Кроме того, Босния и Герцеговина были оккупированы Австро-Венгрией по условиям договора, что делало дальнейшие сербские претензии нецелесообразными.Рассматривая отношение населения и государства соседних Балкан к восстанию в Боснии и Герцеговине, можно сделать вывод, что в целом оно было положительным. Некоторые из них были сильно затронуты восстанием. За очень короткий промежуток времени все части Балкан так или иначе оказались вовлечены в борьбу против Османской империи. Это было связано с тем, что народы Балкан объединяли нерешенные буржуазные проблемы, существовали общие препятствия на пути развития в виде устаревшей Османской империи, а также с тем, что развитие происходило на значительной части полуострова.ЗаключениеИтоги Берлинского конгрессаукрепили возникновение независимых государств в Сербии, Румынии, Черногории и автономного княжества Болгария и стал завершением османского кризиса. Данные события были отражены в документах, включенных в данный сборник. В частности, в телеграмме дипломата П.А. Шувалова премьер-министру А.М. Горчакову от 6 (18) декабря 1877 г. говорится о подготовке Турции к передаче Боснии и Герцеговины Австро-Венгрии. В нем сообщалось, что султан приказал сделать графу Андрашу предложение «уступить Герцеговину и Боснию в обмен на согласие Австро-Венгрии». В телеграмме П.А. Шувалова в МИД России от 23 июня (5 июля) 1878 г. говорится, что Берлинский конгресс одобрил оккупацию Боснии и Герцеговины Австро-Венгрией, которая, как мы знаем, произошла только в 1908 году.В заключение необходимо еще раз подчеркнуть огромный вклад советских историков в создание документальной базы для исследования рассматриваемой проблемы. В результате их интенсивной и целенаправленной работы в 1960-1980-е годы был опубликован ряд документов, монографий и статей по практически не обсуждавшейся в то время теме. Эти работы не утратили своего научного значения и по сей день, и на них случайно ссылается новое поколение ученых, изучающих историю балканской политики России и российско-балканских отношений. Конечно, тема советской историографии в целом и связанная с ней проблематика в частности идеологизирована и в какой-то мере мифологизирована - об этом легко говорить сейчас, из XXI века.Однако не стоит требовать от российских ученых превышения того, что они могли сделать и опубликовать в реалиях советской эпохи. Важно подчеркнуть, что они добросовестно выполняли свою работу, неустанно и бескорыстно добывая новые знания и делая их достоянием науки.В последние годы наблюдается возрождение интереса к изучению истории кризиса на Востоке в период 1875-1878 годов, истории, которая несколько отошла на второй план в конце ХХ века. Об этом наглядно свидетельствует тот факт, что базовые публикации вышеупомянутых документов важны не только новым материалом, но и новыми подходами к изучению различных аспектов темы. Примечательно, что аналогичный процесс модификации некоторых ранее незыблемых позиций идет и в сербской историографии, в частности, отказ от огульных обвинений России в предательстве Сербии в пользу болгар. Учитывая богатую литературу по истории кризиса на Востоке в 1875-1878 годах, а также достижения и тенденции отечественной и зарубежной науки в XXI веке, на очереди - новые интересные фундированные работы.Список использованной литературы 1. Залышкин М. М. Внешняя политика Румынии и румынско-русские отношения: 1875–1878. М.: Издательство "Наука", 1974.-303с. 2. Никитин С. А. Очерки по истории южных славян и русско-балканских связей в 50–70-е годы XIX в. М.: Наука, 1970. – 328 с. 3. Поплыко Д.Ф. Боснийско-герцеговинское восстание 1875–1876 гг. и национально-освободительные движения на Балканах // Балканские исследования. Вып. 3. М., 2018.4.Россия и восстание в Боснии и Герцеговине,1875-1878: Документы / РАН. Ин-т славяноведения; Отв. Ред.:Никифоров К.В.; Сост. Косик В.И. и др. - М.: Индрик, 2008. – 446 с. 5. Сенкевич И.Г. Албания в период Восточного кризиса, (1875-1881 гг.) / Ин-т историиАН СССР. - М.: Наука, 1965. - 232 с. 6. Струкова К.Л., Хитрова Н.И. Сербия и Черногория в войне с Турцией(1876–1878 гг.) // Балканские исследования. Вып. 4. М., 2018.